"Житие Феодосия Печерского" написано иноком Киево-Печерского монастыря Нестором, которому большинство исследователей приписывает и создание "Повести временных лет". По вопросу о времени возникновения жития мнения ученых расходятся. Одни (А. А. Шахматов, М. Д. Приселков) относят произведение к 1080-м гг., полагая, что оно составлено вскоре после смерти печерского игумена, когда память о нем была еще свежа. Этим можно объяснить обилие исторических и бытовых подробностей, внутреннюю хронологию и поразительную точность в рассказе Нестора о жизни Феодосия. Агиографу известно, что будущий святой родился в городе Васильеве недалеко от Киева, что позднее его семья переехала в Курск. По свидетельству Нестора, отец Феодосия умер, когда мальчику было 13 лет, а его мать четыре года не могла разыскать сына, ставшего монахом. По мнению других исследователей (С. А. Бугославского, И. П. Еремина), житие святого было создано в начале XII в., когда вокруг личности Феодосия уже возник ореол легенды. Однако в этом случае кажется странным, что в произведении не упомянуты такие этапные события в истории Киево-Печерского монастыря, как освящение Успенского собора (1089) и перенесение мощей святого (1091).

Феодосий Печерский скончался 3 мая 1074 г., следовательно, его житие не могло быть написано раньше этого срока. Общерусская канонизация святого, предпринятая по инициативе киевского князя Святополка Изяславича, произошла в 1108 г. Ей предшествовало местное, монастырское, почитание святого, о чем свидетельствует открытие и перенесение мощей Феодосия в печерскую церковь Успения Богородицы. Наличие жития - непременное условие причисления к лику святых, поэтому работа Нестора, скорее всего, была приурочена к этому событию. Во всяком случае житие Феодосия появилось после "Чтения о Борисе и Глебе", о чем автор упоминал во вступлении.

Мнение исследователя

По убеждению В. Н. Топорова, опыт Нестора в создании агиографического произведения о Борисе и Глебе нс мог обеспечить ему успеха в работе над жизнеописанием Феодосия Печерского. При написании "Чтения о Борисе и Глебе" все внимание автора было сосредоточено на последних эпизодах жизни героев, на острейшей коллизии и поэтике плача. "Житие Феодосия Печерского" принадлежало к другому типу агиографических произведений. Кроме того, это первое самостоятельное творение Нестора, поскольку в "Чтении" он выступил как "вторичный" автор – "компилятор, редактор и распространитель того, что ему было известно по “Сказанию о Борисе и Глебе” или некоему другому тексту о них, который к 1072 г. (самое позднее) уже должен был существовать".

"Списание жития" – труд долгий и кропотливый, требующий литературной выучки и мастерства. Это не одномоментный акт, а процесс, который мог длиться десятилетиями. О большой подготовительной работе свидетельствует, в частности, то, сколько "самовидцев" жизни и чудес святого было опрошено Нестором. Среди информантов агиографа келарь Киево- Печерского монастыря Феодор, которому мать Феодосия рассказала о ее конфликте с сыном; один из монастырской братии, кто, проделав дырочку в двери, видел, как умирал святой; игумен Михайловского монастыря Софроний, поведавший о явлении "божественного света" над обителью Феодосия; отрок-возница, которому святой дал наглядный урок христианского смирения.

"Житие Феодосия Печерского" показывает, насколько свободно древнерусский автор владел искусством агиографического повествования. Следуя жанровому канону, Нестор насытил произведение традиционными для жития образами и мотивами. Во вступлении, используя литературный прием самоуничижения, автор представился читателю как "грѣшьный Нестер", "грубъ сы и неразумичьнъ", который "дерзнул" написать о Феодосии Печерском, положившем начало монашеству на Руси, чтобы прочитавшие житие русского святого укрепились в вере и исполнились гордости за свой народ. Рассказывая о детстве Феодосия, Нестор отметил духовную зрелость героя, который "къ дѣтьмъ играющимъ не приближашеся, якоже обычай есть унымъ, нъ и гнушашеся играмъ ихъ". Общению со сверстниками Феодосий предпочитал чтение книг Священного Писания и посещение церкви. Став игуменом, Феодосий творит чудеса: с помощью молитвы одолевает бесов и наполняет пустой сусек в монастырской кладовой мукой; когда братии не на что купить еду, "светлый отрок" приносит Феодосию золотую гривну. Печерский игумен поражает всех своим трудолюбием, аскетизмом и смирением. Он носит власяницу из колючей шерсти, прикрывая ее сверху ветхой свитой. Из-за "худых риз" игумена часто принимают за нищего, а "неразумные" смеются над ним. Как и положено в житии святого, Феодосий предрекает день своей кончины, успевая попрощаться с братией монастыря и обратиться к ней с поучением, а саму смерть встречает с достоинством и спокойствием. В день преставления святого над монастырем виден огненный столп, поднимающийся до небес. Тело Феодосия остается нетленным, а люди, обращающиеся к нему с молитвой, получают помощь: один исцеляется; другому Феодосий, явившись во сне, открывает имя обокравшего его вора; третий, опальный боярин, вновь обретает расположение и милость князя.

Опираясь на жанровый канон и активно используя в качестве источников памятники византийской агиографии – жития Антония Великого, Саввы Освященного, Евфимия Великого и других святых, Нестор смело выходит за рамки дозволенного "списателю" жития, проявляя художественную оригинальность и самостоятельность. Даже в рассказе об огненной дуге, указавшей место для строительства Успенской церкви, Нестор далек от слепого копирования аналогичного чуда в житии Саввы Освященного. Обработка традиционного сюжета привела к тому, что он был прочно вписан в русскую действительность XI в., а отсылка к литературному источнику только подчеркнула равнозначность Феодосия Печерского авторитетным деятелям христианской церкви.

Нестор нарушает одно из главных жанровых правил – изображать святого вне конкретных примет времени и пространства как некий нравственный эталон для всех времен и народов. Автор жития Феодосия стремится передать неповторимый колорит эпохи, что превращает произведение в ценный источник исторических сведений. Из него мы узнаем, какой устав регулировал жизнь в Киево-Печерском монастыре, как он рос и богател, вмешивался в борьбу князей за киевский стол, способствовал развитию просвещения и книжного дела на Руси.

Основная часть жития святого напоминает "агиографическую летопись" Киево-Печерского монастыря, поскольку включает в себя рассказы о духовных наставниках, сподвижниках и учениках Феодосия. Крупным планом, подчас заслоняя фигуру главного героя, в житии дан образ Никона Великого, несколько раз спасавшегося от княжеского гнева в далекой Тмутаракани и основавшего там монастырь, подобный Печерскому. Конфликт Феодосия с матерью во многом повторяет история пострижения Варлаама. Его отец, киевский боярин Иоанн, силой возвращает сына домой, но тот отказывается от любви жены, еды и одежды. Опасаясь, что сын умрет от голода и холода, боярин Иоанн смиряется и отпускает Варлаама в пещеру к Антонию. Родные и слуги, расставаясь с монахом, оплакивают его, словно покойника. В дальнейшем из жития Феодосия мы узнаем о том, что Варлаам стал игуменом Дмитровского монастыря, совершил два путешествия в Иерусалим и Константинополь, а купленные там иконы и церковную утварь завещал Печерскому монастырю. Создание Нестором целой галереи образов сподвижников Феодосия, близких ему по характеру и судьбе, должно было, по словам Г. Подскальски, свидетельствовать о плодотворности процесса формирования "духовной элиты юной русской церкви". Эпизоды, связанные с деятельностью Антония и Никона, Варлаама и Ефрема, Исайи и Стефана, врываются в повествование о Феодосии, придавая произведению пропатериковый характер. Это создает условия для раннего вхождения жития Феодосия в Киево-Печерский патерик – сборник рассказов об истории монастыря и его подвижниках.

Исследователи отмечают, что русский житийный герой в большей степени деятелен, чем герои переводных житий, поскольку монашество для него есть проявление активной жизненной позиции, борьбы за новую государственную идеологию – христианство. По этому пути шли люди энергичные, талантливые, стремившиеся вырваться за рамки старого семейнобытового уклада, чтобы участвовать в церковном и государственном строительстве. Феодосий Печерский в изображении Нестора – не монах- затворник, а рачительный хозяин, строитель и дипломат, который сумел сделать монастырь из пещерного наземным, ввести общежительный Студийский устав, привлечь к своей деятельности покровителей из богатой и влиятельной боярско-княжеской среды.

Феодосий Печерский обладал талантом просветителя и писателя- публициста: он воспитывал в монахах любовь к пище духовной, участвовал в процессе изготовления книг, мастерски владел словом и пером. Когда на киевском престоле обосновался Святослав, прогнавший старшего брата Изяслава, Феодосий отказался в повседневных молитвах упоминать его имя как имя великого князя, обратился к Святославу с "гневной епистолой". Это послание до нас не дошло, но о его содержании и стиле можно судить по реакции князя: "И яко тъ прочьте епистолию ту, разгнѣвася зѣло, и яко львъ рикнувъ на првьдьнааго, и удари тою о землю. И якоже отътолѣ промъчеся вѣсть, еже на поточение осужену быти блаженому". Лишь авторитет монастыря и его игумена спасли Феодосия от мести князя. Святослав понимал, что его власть нуждается в освящении церковью, поэтому он не "разметал" монастырь, как грозился, а, смирив гнев, "возлюбил" святого и его обитель.

Огромно значение личности Феодосия в процессе формирования христианской нравственности. Герой Нестора на протяжении всей жизни неустанно совершенствовал свою духовную природу. Он, как отец, заботился о вверенной ему монастырской братии, стуком в дверь кельи напоминая, что монах призван денно и нощно трудиться. "Собою образъ вьсѣмъдая", Феодосий воспитывал и мирян, в том числе княжеского рода. В этом смысле показательна сцена пира у Святослава Ярославича. В княжеских хоромах шумно от музыки и веселья, только Феодосий сидит рядом с князем, опустив очи долу, и вдруг, наклонившись к Святославу, тихо вопрошает: "Вот так ли будет на том свете?" – что вызывает у князя слезы умиления и раскаяния.

Русские агиографы XI–XII вв. сделали немало открытий в области изображения внутреннего мира человека. Автор "Жития Феодосия Печерского" не случайно излишне подробно рассказал о детстве героя, его родителях и ранней любви к Богу. Начало жития на первый взгляд перегружено биографическими деталями. Причиной тому является нс только хорошая осведомленность Нестора, но и стремление агиографа, нарушая канон, показать духовный рост Феодосия, совершенствование его добродетелей от работы в детстве вместе со смердами в поле или в "пеклянице", где он пек просфоры и даже почернел от печного жара, до борьбы с праздностью монахов, которую он ведет уже будучи игуменом. "Не дада рукама своима ни ногама покоя", подавая пример братии, Феодосий первым начинал любую работу в монастыре и последним покидал после службы церковь.

Реальный жизненный путь святого был стремителен и короток (он умер, не дожив до 40 лет), однако обилие и многообразие сделанного им, по замечанию В. Н. Топорова, рождает иллюзию продолжительности его жизни и подвижнической деятельности. Трудничество Феодосия Печерского резко расширяло сферу его общения; в нее попадали люди из самых разных слоев общества, которые проявляли себя как сочувственники или противники святого. Таким образом, нарушался традиционный для жития хронотоп. Жизненное пространство монаха должно было ограничиваться стенами пещерки, кельи, монастыря, в то время как его душа совершала восхождение по лестнице христианских добродетелей и открывала мир вечных ценностей. Однако пострижение Феодосия в монахи только упрочило и разнообразило его связи с "земным", поэтому геройный мир жития не сужается, а стремительно расширяется. Если до ухода в монастырь круг общения Феодосия не выходил за рамки семьи и небольшого города, где жили его родители, то киевский период жизни монаха богат встречами с людьми разного вероисповедания, социального статуса, характера. Феодосий вступает в прение о вере с евреями, защищает от неправедного судьи вдову, дает уроки смирения и благочестия мирянам, от князя Святослава до безымянного возницы. Через учеников и последователей Феодосий осуществляет связь с другими городами Руси и крупнейшими центрами православного мира.

Нестор наделил героя чувствительным сердцем: святой плачет от радости, когда Никон постригает его в монахи; встретившись с ним после долгой разлуки, Феодосий кланяется учителю до земли, обнимает его, падает на колени и нс может сдержать слез. Святой, "аще бо видяше нища или убога, въ скърби суща и въ одежи худѣ, жаляашеси его ради и вельми тужаше о семъ и съ плачьмь того миновааше". Сострадание и милосердие Феодосия не были прихотью праздного сердца, они претворялись в добрые дела, которые Нестор не устает перечислять, характеризуя героя через совершенные им поступки. Так, для нищих и убогих Феодосий распорядился построить рядом с монастырем церковь во имя Стефана Первомученика, отдавая на их содержание десятую часть монастырского имущества. В свой монастырь он принимал и богатых, и бедных, причем постригал их не сразу, давая привыкнуть к строгим правилам иноческого жития. С "радостью душевной" он принимал обратно беглецов, согревая их верой в возможность нравственного возрождения. Вместе с тем Феодосий проявлял непреклонность характера, когда речь шла о нарушении монастырского устава или порядка наследования киевского престола. Он бросал в печь обнаруженные в кельях монахов, сверх разрешенного уставом, одежду и пищу; запрещал в неурочное время открывать монастырские ворота, даже если перед ними стоял великий князь. Главным для Нестора было создание "портрета души" героя. Феодосий Печерский "ни гнѣвьливъ, ни яръ очима, нъ милосьръдъ и тихъ". Вместе с тем агиограф отмечал редкую выносливость и физическую силу Феодосия, который "телом был могуч и крепок" и мог выполнять самую тяжелую работу в монастыре: носить воду и дрова из леса, молоть муку и месить тесто.

Житийный антигерой часто выступал в образе "злой жены", которая уподоблялась "сосуду дьявола". В сочинении Нестора после традиционной характеристики родителей святого как благочестивых людей изображен конфликт Феодосия с матерью, которая страстно любит сына и желает видеть его наследником богатого имения. В краткой портретной зарисовке агиограф подчеркнул мужеподобный облик женщины, крепкой телом, сильной и решительной, обладающей грубым, низким голосом и страшной в гневе. Рано овдовев, она противится желанию старшего сына уйти в монастырь или стать паломником. Настигнув беглеца, "от ярости же и гнѣва... имъши и за власы, и поврьже и на земли, и своима ногама пъхашети"; вернув Феодосия домой, она до изнеможения избивает его и заключает в оковы. Внешний облик женщины, сцены диких расправ с непокорным сыном – все это внушает отвращение, однако нельзя не сочувствовать материнскому горю, когда после очередного побега Феодосия, она ходит "въ градѣ своемь и въ окрьстьнихъ градѣхъ и яко не обрете его, плакаашеся по немь лютѣ, биющи въ пьрси своя яко и по мрьтвѣмь". Мать назначает большую награду за известие о пропавшем сыне, и, разыскав в Киеве пещеру Антония, то молит, то кричит в гневе на старца: "Яви ми сына моего, да не зълѣ умьру, се бо сама ся погублю предъ дверьми печеры сея, аще ми не покажеши его". Увидев изможденного от труда и поста Феодосия, мать обнимает его и горько плачет, умоляя вернуться домой. Не сила веры сына, а любовь к нему заставила женщину постричься в киевском Никольском монастыре, чтобы иметь возможность видеть Феодосия. Образ матери святого у Нестора лишается одноплановости, становится полнокровным и живым. Рассказ о борьбе Феодосия за право жить нс "земной", а "небесной" любовью обретает интригу и сюжетную напряженность, начинает напоминать "благочестивый роман".

Основную часть монашеской биографии Феодосия Нестор строит как цикл новелл, каждая из которых иллюстрирует одну из добродетелей святого: смирение, трудничество, аскетизм, красоту и силу духа. Сюжетную остроту житийному повествованию придает обилие бытовых сцен из жизни печерского игумена. Мы видим Феодосия едущим на коне вместо возницы, когда он поздно вечером возвращается в монастырь от князя Изяслава. Возницу ввела в заблуждение ветхая одежда Феодосия; он подумал, что перед ним рядовой монах, и предложил праздному "по вься дьни" иноку потрудиться вместо него, а сам устроился в повозке и проспал всю ночь. Когда утром возница увидел, что встречные с почтением кланяются Феодосию, а монахи встречают его как игумена, он понял свою ошибку. Феодосий же не наказал возницу за грубость и леность, а приказал накормить и отпустить, щедро одарив. Тем самым традиционный житийный сюжет, который должен свидетельствовать о смирении святого, под пером Нестора обретает конкретность бытовой ситуации, обрастает диалогическими сценами, оживляющими рассказ, а лежащий в основе эпизода мотив неожиданного прозрения превращает его в миниатюру новеллистического характера. Из этого эпизода мы узнаем о народном, далеком от благочестия, отношении к монашеству, а сам образ святого, который, чтобы не уснуть и не упасть с коня, шагает ночью рядом с лошадью, оказывается прочно вписанным в повседневный быт.

Подробностями бытового характера насыщены чудеса, творимые Феодосием. Ключник, убеждая игумена, что в монастырской кладовой нет ни капли меда, в доказательство "опроворотилъ... съсудь тъщь и ниць положилъ". Мука, по молитве Феодосия наполнившая пустой сусек, пересыпается через край, хотя старший из пекарей помнит, что в углу подметенного им сусека оставалось лишь три-четыре пригоршни отрубей. Эти детали делают изображенное Нестором зримым, убеждают читателей в реальности происходящих чудес.

Тесно связаны с монастырским бытом и демонологические мотивы жития, напоминающие народные былички. Бесы то "пакостят" в хлеву, то в доме, где братия печет хлеб, рассыпают муку или разливают закваску. Они мешают Феодосию молиться, "являясь" в пещеру, где святой затворялся во время Великого поста, и так громко бьют в бубны и дудят в сопели, что от "бесовской музыки" содрогаются стены.

Житие имеет классическую трехчастную композицию, где биографическую часть обрамляют риторические вступление и заключение. Отдельные эпизоды житийного "средника" объединены личностью главного героя и автора-повествователя. Они расположены "по ряду", подчиняясь либо хронологии событий в жизни Феодосия и Печерского монастыря, либо общей тематике рассказов о добродетелях святого и его чудесах. В житии Феодосия чудеса сгруппированы в основном согласно тематическому признаку. Они довольно однотипны, представляя собой различные вариации библейского мотива чудесного насыщения. Когда в монастыре недостает денег или муки, вина для литургии или деревянного масла для лампад, после молитвы святого ситуация изменяется к лучшему. На следующий же день некий боярин, либо кто-то из богатых киевлян, либо домоправительница князя Всеволода присылают в монастырь необходимое, причем Нестор с тщательностью документалиста расписывает, что именно и в каком количестве входило в дар монастырю.

Житийное повествование строится на контрастах. Если рядовые монахи по праздникам вкушают кашу с медом и белые хлебы, то Феодосий довольствуется сухим хлебом и вареными овощами без масла, запивая их водой. Нестор противопоставляет понятия телесной и духовной пищи, отмечая, что печерский игумен, "яко пастухъ добрый", монахов "пасяше, уча и утѣшая и словѣсы увѣщавая душа ихъ, къръмляше и напаяя не престаяше", т.е. своими поучениями насыщая и утоляя их духовную жажду.

Создавая преподобническое житие, Нестор использует характерные для этого жанра символические тропы. Феодосий Печерский – "свѣтило, въ вьсемь мирѣ видимое и просиявъшее въ всемь чьрноризьцемъ", а его монастырь подобен "небеси, и въ немъ блаженый отець нашь Феодосий паче солнца въсиявъ добрыими дѣлы". Традиционна эпитетика жития, где авторская оценка нравственной сути героев дана через определения ("христолюбивый" князь Изяслав) или сравнения (разбойники, пришедшие грабить монастырь, "акы звѣрие дивим"). Возвышенность стилю жития придает употребление сложных слов ("медоточьные словеса", "богодъхновеный игумен"), а также сопряжение в одном контексте слов с конкретным и абстрактным значением, что подчеркивало главную антитезу – противопоставление материального и духовного начала в жизни человека ("свѣтлая" одежда и "свѣтлая" душа). Автор жития активно обращается к системе сравнений и аллегорических картин, уходящей корнями в книги Священного Писания. Варлаам спешит в пещеру к Антонию как птица, вырвавшаяся из сети, или серна – из западни. Монахи впитывают наставления игумена Феодосия, "яко земля, жажющия воды". Бог, уверяет Нестор, "не попустил" Феодосию стать странником, чтобы он не покинул свою страну: уйдет пастырь, и опустеет пажить, и зарастет тернием и бурьяном, и разбредется стадо. Стиль жития становится афористичным, когда Нестор прямо или скрыто цитирует евангельский текст, например, призывая монахов устами Феодосия подражать "птицам небесным", которые не думают о завтрашнем дне, полагаясь на то, что Бог их "препитает". Или вспоминает евангельскую притчу о достойном рабе, умножившем талант, данный господином, и недостойном, талант сокрывшем; или рассуждает о том, что "смерть – покой для праведника".

Агиограф скуп на пейзажные зарисовки, которые в житии Феодосия выступают в своей символической функции. Огненный столп над монастырем в день кончины Феодосия служит доказательством его святости. После смерти печерского игумена "пооблачилося небо, и съниде дъждь", чтобы разогнать толпу, собравшуюся у ворот монастыря. Когда же "дьждь прѣста и сълньце въсия", монахи смогли, как завещал Феодосий, без лишних почестей перенести его тело в пещеру.

С понятием духовности и святости связана в житии символика числа три. Лишь третий побег из дома для Феодосия был удачным, когда он три недели шел к Киеву вслед за купеческим обозом. Перед смертью игумен трижды обращается с поучением к братии, причем Нестор каждый раз по-новому разрабатывает этот традиционный мотив, варьируя и смысл, и форму обращения Феодосия к печерским монахам. Первый раз, прозрев свой скорый уход из жизни, но утаив это от братии, игумен произносит "слово о спасении души", что интригует иноков и рождает догадку: видимо, Феодосий желает уйти из монастыря и поселиться в пустынном месте. Со вторым поучением к братии игумен обращается после болезни, тяжесть которой усугубил недавно завершившийся Великий пост. Феодосий трясся в ознобе и пылал в жару, три дня не мог ни слова сказать, ни очами повести, и все подумали, что он умер. Когда стало легче, он собирает вокруг себя братию и признается, что истекает время его земной жизни и надо спешить с выбором нового игумена. После поставления на игуменство Стефана Феодосий снова поучает братию, объявляя день своей смерти.

Написанное Нестором "Житие Феодосия Печерского" заложило основу для развития в русской литературе жанра преподобнического жития, оказало влияние на поэтику агиографических произведений о Сергии Радонежском и Кирилле Белозерском, Пафнутии Боровском и Иосифе Волоцком, Зосиме и Савватии Соловецких.

Первые опыты русской литературы в житийном жанре подготовили расцвет агиографии в период зрелого Средневековья, сделали жития святых школой нравственности, сокровищницей духовного опыта, любимым народным чтением. Не случайно писатели Нового времени обращались к литературе житий в поисках истоков русского национального характера.

В 1091 году мощи святого Феодосия перемещены в Печерскую церковь Успения Богородицы. Еще до этого события, через 10 лет после смерти преподобного, его учеником Нестором было написано его подробное житие, и тем самым была оставлена память для подражания верующим в будущих веках. Преподобный Феодосий Печерский - основатель русского подвижничества. Все русские монахи так или иначе ориентировали свою духовную жизнь по заданному им направлению.

Детство Феодосия

Пресвитер при рождении мальчика пророчески дал ему имя Феодосий, что значит «Данный Богу». Святая палестинская земля, по которой ходил Иисус, когда воплотился на земле, с самого раннего детства привлекала к себе отрока Феодосия. В конце концов мальчик сбежал, соблазненный рассказами странников. Попытка оказалась неудачной, как и следующие за ней. Вообще, в жизнеописании святого мы видим большой объем, описывающий его детство больше, чем других святых.

Основа истории юности Феодосия состоит в кроткой борьбе со своей мамой за духовное призвание, истязаниях, выносимых им, троекратных попытках побега. Про его детство пишут, что мальчик много времени проводил в церкви, с детьми в уличные игры не играл, сторонился детских компаний. Феодосий Печерский стремился к наукам и довольно быстро изучил грамматику, вызывая удивление разумом и премудростью. Книголюбие отрока сохранилось в течение всей его жизни и проявилось тогда, когда он в монастыре писал книги дни и ночи.

"Худость риз"

Еще одной интересной особенностью из детства Феодосия, которая, учитывая его религиозность, приобретает новое значение, было ношение плохой, заштопанной одежды. Родители давали ему чистую новую одежду и просили носить ее, но это единственное, в чем отрок их не слушался. Далее, когда по долгу службы ему приходилось носить светлые и чистые одежды, он носил их с тяжелым сердцем, через несколько дней отдавая нищим. Сам переодевался в старое и залатанное. "Худые ризы" вообще занимают не последнее место в житии преподобного, показывая его необычайное смирение с самого детства. Феодосий Киево-Печерский с детства полюбил худость риз, сделал ее частью своего жизненного поведения и передал ее всему русскому подвижничеству.

Когда умер отец, Феодосий избрал для себя новый подвиг уничижения и опрощения: он выходил с рабами на поле и смиренно работал с ними, показывая тем самым свою аскетическую изобретательность.

Образ матери Феодосия

Когда Феодосий совершил свой третий побег, он попал в Киев, в пещеру преподобного Антония. Старец не пожелал принять его учеником по молодости лет, и Феодосий вернулся домой. После этого было драматическое свидание с матерью, полное жизненной правды. Властный деспотизм вызывает у Феодосия не суровость, а неуверенность в своих силах и робость. Из побежденного в этой борьбе он превращается в победителя. В итоге не он возвращается к матери, а она принимает постриг в одном из киевских монастырей.

Монашеские труды

Нестор, когда писал житие Феодосия Печерского, любил больше рассказывать, чем описывать, поэтому о личных подвигах Феодосия и его духовном облике написано немного и в разных местах повествования. Соединяя эти рассеянные факты, можно составить понятие об аскетичной жизни преподобного Феодосия. О самых суровых подвигах самоумерщвления своего тела пишется в летописи первых лет его пещерной жизни. Ночью, борясь с плотскими искушениями, обнажившись, преподобный отдает свое тело комарам и оводам, распевая при этом псалмы. В дальнейшей жизни Феодосия видно стремление к изнурению тела. Скрывая свою аскезу, он носил власяницу, спал, сидя на стуле, усиленно молился ночами. Сравнительно небольшие аскетические упражнения Феодосий Печерский восполнял непрерывностью своих трудов. С детства сильный и крепкий, он работает и за себя, и за других. Будучи в монастыре при игумене Варлааме, он ночами мелет зерно для всей монастырской братии. А еще позднее Феодосий, игумен Киево-Печерский, часто сам брался за топор, чтобы нарубить дров или натаскать воды из колодца вместо сна или отдыха.

Духовная жизнь Феодосия Печерского

Многие страницы довольно обширного жития святого посвящены его трудовой и деятельной жизни, уравновешивая подвиги духовной жизни. Молитве он отдает все ночи. Исключительно молитве отдается время Великого поста, который преподобный проводил одиноко в пещере. Нестор не показывает каких-либо чудесных качеств молитв или высоких созерцаний. Молитва помогла Феодосию обрести совершенное бесстрашие перед темными силами и позволяла оказывать помощь своим ученикам в избавлении от ночных бесовских видений.

Феодосий, игумен Киево-Печерский

В духовной жизни Феодосия была одна очень важная для него веха - он положил конец монастырю в пещерах, основанному Антонием. После того как игумен Варлаам основал на поверхности земли первую деревянную церковь, Феодосий поставил кельи над пещерой, которые остались для Антония и немногих затворников. Безмолвие и созерцание тесной пещеры он умаляет ради трудовой и братской жизни для построения некой гармонии. В этой гармонии звучат и личные ноты смирения, кротости, послушания. Преподобный Феодосий Киево-Печерский, как отмечает Нестор, при всей своей духовной мудрости был прост умом. «Худые ризы», которые сопровождают его и во время игуменства, навлекают множество насмешек.

Отмечается рассказ о княжеском слуге, который принял преподобного за одного из убогих и приказал ему пересесть с повозки на коня. Социальное уничижение и опрощение было с детских лет одной из черт его святости. Поставленный во главе монастыря, Феодосий не изменил своего нрава. При своей тихости и самоуничижении, он очень многому поучает в проповедях, которые отличаются простотой формы и содержания. Также Феодосий старается соблюдать монастырский устав до мелочей во всех его деталях и желает, чтобы все совершалось по чину и с благоговением. Однако при всей своей требовательности Феодосий не любил прибегать к наказаниям. Он мягок был даже к тем, кто, убежав, возвращался с раскаянием. Единственный некий образ строгости был в отношении хозяйственных дел монастыря.

Нестор описывает рассказы келаря Федора о том, как святой игумен спасал монастырь от разной нужды. Эти чудеса наряду с даром прозрения - единственные, которые творит святой Феодосий Печерский. Через все игуменские чудеса проходит запрет святого заботиться о дне завтрашнем, его расточительное милосердие. Например, чудесное наполнение закромов происходит в порядке природной закономерности: в то время, как монастырский эконом отчаивается от мыслей, из чего приготовить обед или где найти вино для литургии, неизвестный благодетель привозит в монастырь возы вина и хлеба. Из жития святого создается впечатление, что монастырь существует только за счет неоскудевающего потока милостыни.

Святой Феодосий очень сильно печется об уставной бедности - отбирает по кельям всю лишнюю снедь, одежду и сжигает все это в печи. Так же он поступает со всем, что сделано без благословения. Всепрощающий и добрый игумен становится суровым при неповиновении, которое вытекает из Примечательно, что он и тут не наказывает виновных, а уничтожает только материальные блага, которые, как он считал, впитывали в себя демонические начала алчности и своеволия.

Милосердие святого Феодосия

Оставаясь кротким и милосердным всегда и во всем, одинаково относясь к разбойникам, которые пришли ограбить его монастырь, или к грешным и слабым инокам, святой Феодосий Печерский не только не изолировал свой монастырь от мира, но и создал теснейшие связи с мирским обществом. В этом состоит один из его заветов русскому монашеству.

Около монастыря был построен дом для слепых, хромых и больных с церковью во имя св. Стефана. На содержание этой богадельни шла десятая часть всего дохода монастыря. По субботам Феодосий посылал целый воз хлеба в город для заключенных в тюрьмах.

Преподобный Феодосий был духовным отцом многочисленных мирян, в том числе князей и бояр, которые приходили исповедовать свои грехи. Он положил начало традиции выбора духовных отцов среди монахов. С того времени духовенство стало оказывать еще большее влияние на нравственное состояние народа.

Тихий и кроткий наставник мог быть твердым и неотступным в тех случаях, когда речь шла о поруганной правде. Один из последних рассказов Нестора рассказывает о его заступничестве за обиженную вдову, которая пришла к нему за помощью и, не узнав его в убогой одежде, рассказала о своей беде.

Правдолюбие святого Феодосия

Непримиримость к неправде приводит игумена к столкновениям не только с судьями, но и с князьями. Его духовное противоборство с князем Святославом, изображенное в житии, завершает духовный портрет Феодосия и является символом отношения Церкви к государству Древней Руси. Когда два брата изгоняют старшего с Киевского престола, овладевают городом и зовут на застолье Феофана, тот отказывается и обличает братьев в грехах убийств и незаконного владения властью, сравнивает князя Святослава с Каином, а его брата с Авелем. В итоге князь Святослав приходит в гнев. Ходят слухи об изгнании Феодосия.

Святослав не смог поднять руку на праведника и, в конце концов, приезжает со смирением в монастырь к Феодосию с попыткой помириться. Много раз праведный Феодосий безуспешно пытался умолить Святослава примириться с братом, пытаясь достучаться до сердца киевского князя. В обители он всем велит молиться за законного изгнанного князя, и только после долгих просьб братии тот соглашается поминать на втором месте и Святослава.

Житие святого Феодосия показывает, что святой готов был за правду идти в изгнание и на смерть, подчинялся закону любви и жизненной целесообразности. Он считал своим долгом поучать князей, а их долгом - слушаться его поучений. Но Феодосий выступает по отношению к князьям не как обладающий властью, а как воплощение кроткой силы Христовой. Молитва Феодосию Печерскому призывает к непоколебимому благочестию душ и телес, помощи и заступничеству, благочестию главных лиц страны.

Таков был Феодосий, живущий целостной духовной жизнью, изливающий Свет Христов из глубины своей души, отмеряющий евангельской мерой подвиги и добродетель. Таким он остался в памяти русского подвижничества, таково житие Феодосия Печерского.

Благочестивые родители святого Феодосия жили в городе Васильеве. Когда у них родился сын, на восьмой день ему дали имя, на сороковой - окрестили. Потом родители блаженного переехали в город Курск.

Мальчик рос, каждый день ходил в церковь, избегал детских игр, а одежда его была ветхой и в заплатах. Феодосия, по его просьбе, отдали учителю. Отрок учился божественным книгам и достиг в этом больших успехов.

Феодосию было тринадцать лет, когда умер его отец. Отрок в это время стал ещё усерднее к труду и вместе со своими рабами трудился в поле. Матери такое поведение представлялось позором, и она нередко била сына. Мать хотела, чтобы Феодосий одевался почище и играл со сверстниками.

Услышав о святых местах, Феодосий молился Богу о том, чтобы посетить их. В его город пришли странники, направлявшиеся на Святую землю. Они пообещали взять юношу с собой. Ночью Феодосии тайком вышел из дому и пошёл вслед за странниками. Но Бог не хотел, чтобы Феодосии покинул свою страну.

Спустя три дня мать Феодосия узнала, что сын ушёл с паломниками. Она отправилась в погоню. Нагнав сына, мать избила его, связала, осыпала странников упрёками и повела юношу домой. Через два дня она развязала Феодосия, но велела носить оковы. Когда сын пообещал матери, что больше не убежит, она разрешила снять оковы.

Феодосий снова стал ежедневно ходить в церковь. Часто не было в церкви литургии, потому что никто не пёк просфор. Тогда юноша сам взялся за это дело. Сверстники смеялись над ним, а мать уговаривала прекратить печение просфор. Феодосий так разумно отвечал ей о важности этого дела, что мать на целый год оставила его в покое. А потом вновь стала убеждать сына, то ласкою, то побоями. В отчаянии юноша ушёл в другой город и поселился у священника. Мать же снова нашла его и с побоями привела домой.

Властелин города полюбил Феодосия и подарил ему светлую одежду. Но Феодосий отдал её нищим, а сам оделся в лохмотья. Властелин подарил другую одежду, а юноша снова её отдал, и так повторялось несколько раз.

Феодосий начал носить вериги - опоясал себя железной цепью. Когда он переодевался к празднику, чтобы среди других юношей прислуживать на пиру вельможам, мать заметила эту цепь. Она с гневом и побоями сорвала вериги. А отрок смиренно пошёл прислуживать на пиру.

Юноша стал помышлять о том, как бы постричься в монахи и скрыться от матери. Когда мать Феодосия уехала в село, он отправился в Киев. Той же дорогой шли купцы, и Феодосий тайком следовал за ними. Через три недели юноша прибыл в Киев. Он обошёл все монастыри, но нигде его не принимали, видя бедную одежду.

Тогда Феодосий услышал о блаженном Антонии, живущем в пещере, и поспешил к нему. Антоний, испытывая Феодосия, выразил сомнение в том, что юноша сможет вынести все лишения. Хотя сам Антоний прозорливо видел, что именно Феодосий в будущем устроит здесь славный монастырь. Феодосий обещал во всём повиноваться Антонию. Тот разрешил юноше остаться. Священник Никон, который тоже жил в этой пещере, постриг Феодосия и облёк его в монашескую одежду.

Посвятив себя Богу, Феодосий проводил дни в трудах, а ночи в молитвах. Антоний и Никон дивились его смирению и твёрдости духа. А мать тем временем искала Феодосия и в своём городе, и в соседних. Она объявила, что каждый, кто принесёт ей сведения о Феодосии, получит награду. Люди, видевшие Феодосия в Киеве, рассказали матери о том, как юноша искал монастырь. Женщина пошла в Киев и обошла все монастыри. Она пришла к пещере Антония. Когда старец Антоний вышел к женщине, она повела с ним пространную беседу, а в конце её упомянула о своём сыне. Антоний велел ей прийти на следующий день, чтобы повидаться с сыном. Но Феодосий, несмотря на уговоры Антония, не хотел видеть мать. Женщина же пришла и стала в гневе кричать на Антония: «Похитил ты сына моего...» Тогда наконец Феодосий вышел к матери. Она обняла сына, заплакала и стала уговаривать вернуться домой, ибо она не могла жить без него. А Феодосий убеждал мать постричься в женском монастыре: тогда он будет видеться с ней каждый день.

Мать сначала не хотела и слышать об этом, но в конце концов поддалась уговорам сына. Она постриглась в женском монастыре святого Николы, прожила много лет в покаянии и скончалась. Она сама рассказала одному из иноков о жизни Феодосия с детских лет до той поры, когда он пришёл в пещеру.

Сначала в пещере было три инока: Антоний, Никон и Феодосий. К ним часто приходил знатный отрок, сын первого из княжеских бояр, Иоанна. Юноша хотел стать монахом и тоже поселиться в пещере. Однажды он надел богатую одежду, сел на коня и поехал к старцу Антонию. Перед пещерой он сложил одежду, поставил коня в богатом убранстве и отрёкся от богатства. Юноша умолял, чтобы Антоний постриг его. Старец же предупредил юношу об отцовском гневе. Но все же постриг его и назвал Варлаамом.

Потом с тою же просьбою пришёл к пещере скопец, любимый княжеский слуга. Его постригли и нарекли Ефремом. А князь Изяслав разгневался на то, что без его разрешения постригли в монахи скопца и юношу. Князь повелел, чтобы Никон убедил новых монахов идти по домам, угрожая в противном случае засыпать пещеру и заточить иноков.

Тогда черноризцы собрались уходить в другую землю. А жена Изяслава стала говорить мужу, что уход монахов грозит земле бедой. И князь простил иноков, разрешив им вернуться в пещеру.

Но боярин Иоанн, отец постригшегося отрока, пылая гневом, ворвался в пещеру, сорвал с сына монашескую одежду, одел в боярское платье. И поскольку юноша Варлаам сопротивлялся, отец велел связать ему руки и вести через город. Сын же по дороге сорвал с себя богатую одежду.

Дома Варлаам не желал вкушать еду. Жена пыталась прельстить его, но он лишь молился и неподвижно сидел на своём месте три дня. Тогда отец сжалился над сыном и разрешил ему вернуться к монашеской жизни.

С той поры многие приходили к святым отцам Антонию и Феодосию, многие становились чернецами. А Никон ушёл из пещеры и поселился на острове Тмутороканском. Ефрем-скопец стал жить в одном из монастырей Константинополя, а другой монах, в прошлом боярин, - на острове, который потом назвали Бояров.

Феодосий стал священником. В то время было уже пятнадцать человек братии, игуменом же был Варлаам. Антоний, любя уединение, выкопал пещеру на другом холме и жил в ней, никуда не выходя. Когда Варлаама перевели игуменом в монастырь св. Дмитрия, новым игуменом стал Феодосий. Число братии увеличивалось, им не хватало места в пещере. Тогда Феодосий недалеко от пещеры построил церковь во имя Богородицы, множество келий и обнёс это место стеной.

Феодосий послал одного инока в Константинополь, к Ефрему-скопцу. Тот переписал для него устав Студийского монастыря, и Феодосий в своём монастыре всё устроил по этому образцу.

Во время Великого поста Феодосий затворялся в своей пещере. Здесь много раз ему вредили бесы, но святой прогонял их молитвой. Ещё злые духи пакостили в доме, где братия пекла хлебы. Феодосий отправился в пекарню и в молитве провёл там целую ночь. После этого бесы не смели там появляться. По вечерам Феодосий обходил все монашеские кельи: не занят ли кто пустой беседой? А наутро наставлял провинившихся.

Князья и бояре часто приходили в монастырь, исповедовались святому. Они приносили богатые дары. Но особенно любил святого Феодосия князь Изяслав. Однажды князь приехал в монастырь в полуденные часы, когда было велено никого не пускать. Привратник не пустил князя, но пошёл доложить игумену. Изяслав же дожидался у ворот. Тогда вышел сам игумен и принял его.

Варлаам отправился в Иерусалим. На обратном пути он заболел и скончался. Тело его было погребено в монастыре Феодосия. А игуменом монастыря св. Дмитрия стал другой монах из обители Феодосия - Исайя. Никон же вернулся в монастырь к Феодосию. Игумен почитал его как отца.

Феодосий не гнушался никакой работой: сам помогал месить тесто, выпекать хлебы. Он носил воду и колол дрова. На работу и в церковь он приходил раньше других и уходил позже других. Спал он сидя и носил убогую власяницу.

Однажды Феодосий пришёл к князю Изяславу и задержался допоздна. Князь приказал отвезти Феодосия обратно в телеге, чтобы он по дороге поспал. Возница, глядя на одежду Феодосия, подумал, что это бедный монах. Он попросил Феодосия, чтобы тот сел на лошадь, а сам лёг в телегу и заснул. На рассвете игумен разбудил его. Возница, проснувшись, с ужасом увидел, что перед Феодосием все кланяются. Приехав в монастырь, игумен повелел накормить возницу. Об этом случае рассказал братии сам возница.

Феодосий учил всех монахов смирению и борьбе со злыми духами. Одному из иноков, Илариону, каждую ночь не давали покоя бесы. Он хотел перейти в другую келью, но святой Феодосий не разрешал. Когда Иларион изнемог, Феодосий перекрестил его и пообещал, что бесы больше не появятся. Так и случилось.

В один из вечеров к Феодосию вошёл эконом и сказал, что еды для братии купить не на что. Но Феодосий посоветовал ему не заботиться о завтрашнем дне. Эконом через некоторое время вновь зашёл и заговорил о том же, а игумен отвечал так же. Когда эконом вышел, перед святым Феодосием появился некий отрок и дал золота. Тогда игумен позвал эконома, велел ему купить всё нужное. А вратарь позднее говорил, что той ночью в обитель вообще никто не заходил.

Ночами Феодосий молился, но перед другими притворялся, что спит. В монастыре был монах Дамиан, который во всём подражал Феодосию и прославился святой жизнью. На смертном одре он молился, чтобы Бог и на том свете не разлучил его с Феодосием. Тогда ему явился ангел в образе игумена Феодосия и сказал, что просьба Дамиана услышана.

Братии стало больше, и святой Феодосий расширял монастырь. Когда во время строительства была сломана ограда, в обитель пришли разбойники. Они хотели ограбить церковь. Была тёмная ночь. Разбойники подошли к храму и услышали пение. Они думали, что ещё не кончилась служба, а на самом деле в церкви пели ангелы. На протяжении ночи разбойники подходили к церкви несколько раз, но всякий раз видели свет и слышали пение. Тогда злодеи решили напасть на братию во время утренних молитв, перебить всех монахов и захватить церковное богатство.

Но когда они подбежали, храм вознёсся в воздух со всеми бывшими в нём, которые даже ничего не почувствовали. Разбойники, увидев чудо, ужаснулись и вернулись домой. Потом атаман с тремя разбойниками приходили к Феодосию каяться.

Один из бояр князя Изяслава видел такое же чудо: вознёсшуюся церковь, которая у него на глазах опустилась на землю.

Другой боярин, готовясь к сражению, пообещал, что в случае победы он пожертвует в монастырь золото и оклад на икону Богородицы. Потом он забыл об этом обещании, но голос, раздавшийся от иконы Богородицы, напомнил ему. Он же принёс в дар монастырю святое Евангелие, и прозорливый Феодосий узнал об этом раньше, чем боярин показал Евангелие.

Князь Изяслав, обедая в монастыре, удивлялся: отчего монастырская еда гораздо вкуснее, чем дорогие блюда за княжеским столом? Феодосий объяснил, что в монастыре трапеза готовится с молитвой, с благословением, а княжеские слуги делают всё, «ссорясь и подсмеиваясь».

Если игумен находил в монастырских кельях что-либо не положенное по уставу, то бросал это в печь. Иные, не выдерживая строгости устава, уходили из монастыря. Феодосий скорбел и молился о них, пока они не возвращались обратно. Один монах, который часто уходил из монастыря, пришёл и положил перед Феодосием деньги, которые приобрёл своим трудом в миру. Игумен велел всё бросить в огонь. Монах так и сделал и остаток своих дней провёл в монастыре.

Когда были пойманы разбойники, грабившие одно из монастырских сёл, Феодосий приказал развязать и накормить их, а затем, наставив их, отпустил с миром. С тех пор эти злодеи больше не бесчинствовали.

Десятую часть от монастырского имущества Феодосий отдавал нищим. Однажды в обитель пришёл священник из города и попросил вина для литургии. Святой повелел пономарю отдать священнику всё вино, ничего себе не оставив. Тот повиновался не сразу, неохотно, но тем же вечером в монастырь пришли три воза, в которых были корчаги с вином.

Один раз игумен приказал подать к столу принесённые кем-то белые хлебцы. Келарь же отложил их на другой день. Узнав об этом, Феодосий приказал хлебцы бросить в воду, а на келаря наложить епитимью. Так он поступал, когда что-то делалось без благословения. Уже после смерти Феодосия, при игумене Никоне, случилось следующее. Келарь солгал, что у него нет муки для приготовления особых белых хлебцев с мёдом. На самом деле он отложил муку на потом. И когда собрался печь из неё хлеб, то, залив тесто водой, обнаружил осквернившую воду жабу. Пришлось тесто выбросить.

На праздник Успения в монастыре не хватило деревянного масла для лампад. Эконом предложил воспользоваться льняным маслом. Но в сосуде оказалась мёртвая мышь, и масло вылили. Феодосий возложил надежду на Бога, и в тот же день некий человек принёс в обитель корчагу деревянного масла.

Когда в обитель приехал князь Изяслав, игумен приказал готовить ужин для князя. Келарь же сказал, что мёду нет. Феодосий велел посмотреть ему ещё раз. Келарь послушался и нашёл сосуд с мёдом полным.

Однажды Феодосий изгнал бесов из хлева в соседнем селе, как прежде из пекарни. А потом произошло ещё одно чудо с мукою. Старший пекарь сказал, что не осталось муки, но по молитвам святого Феодосия нашёл сусек полным.

Одному человеку было в видении показано то место, куда впоследствии переселилась братия монастыря. Огненная дуга упёрлась одним концом в то место, а другим - в существовавший монастырь. Другие видели ночью крестный ход, шедший к месту будущего монастыря. На самом деле в крестном ходе шли не люди, а ангелы.

Феодосий часто спорил о Христе с евреями, желая обратить их в православие. Молитва игумена защищала монастырские владения от всякого вреда.

В то время два князя пошли войной на Изяслава и изгнали его. Киевским князем стал Святослав. Придя в город, он приглашал Феодосия на пир, но он отказался, а вместо того стал обличать князя в его неправедном поступке с братом, Изяславом. Феодосий написал Святославу обличительное письмо. Тот, прочитав, пришёл в ярость. Многие опасались, что князь заточит Феодосия, и умоляли святого прекратить обличения, но тот не соглашался. Однако князь, хотя и гневался, не посмел причинить зла игумену Феодосию. А тот, видя, что обличением ничего не достиг, оставил Святослава в покое. Узнав, что гнев Феодосия утих, князь приехал к нему в монастырь. Святой поучал князя о братолюбии. А тот возлагал всю вину на брата и не хотел мириться. Но Феодосия он слушалс вниманием. Игумен тоже стал навещать князя. Святослав из уважения к святому прекращал мирскую музыку при появлении Феодосия. Князь всякий раз радовался приходу игумена, но возвратить престол брату не хотел. А в монастыре братия молилась за Изяслава как за князя киевского.

Феодосий задумал переселиться на новое место и создать большую каменную церковь во имя Богородицы. Сам князь Святослав первым начал копать землю для постройки. Святой Феодосий не закончил этого дела при жизни, церковь была завершена при игумене Стефане.

Многие насмехались над ветхой одеждой Феодосия. Многие, увидя его, принимали не за игумена, а за повара. Сам Феодосий иногда смиренно скрывал от приходящих своё имя и в то же время всем помогал: один раз помог женщине, обиженной судьёй.

Святой Феодосий заранее узнал день своей кончины. Он созвал иноков, наставлял их, а потом отпустил и стал молиться. После трёх дней тяжкой болезни он вновь собрал братию и повелел ей избрать нового игумена. Монахи опечалились. Они избрали игуменом церковного регента Стефана, Феодосий благословил его и поставил игуменом. Он назвал день своей кончины - суббота.

Когда же настала суббота, преподобный Феодосий попрощался с плачущей братией. Он повелел, чтобы никто, кроме самих иноков, не хоронил его. Потом святой отпустил всех и с молитвой на устах скончался.

В это время князь Святослав увидел огненный столб над монастырём и догадался, что умер Феодосий. Но больше никто этого не видел. Однако множество людей пришли к монастырю, словно каким-то чудесным образом узнали о смерти святого. Братия за перла ворота и ждала, чтобы народ разошёлся. Пошёл дождь, люди разбежались, и тотчас засияло солнце. Монахи похоронили тело Феодосия в пещере.

Житие Феодосия Печерского» было написано иноком Киево-Печерского монастыря Нестором.

Древнейший список этого сочинения относится к рубежу XII-XIII вв. и содержится в Успенском сборнике.

Относительно времени создания «Жития» ведутся споры: одни исследователи полагают, что оно было написано спустя несколько лет после смерти Феодосия (1074) и связывают работу над «Житием» с началом его местного монастырского почитания и до перенесения его мощей в печерскую церковь Успения пресв. Богородицы в 1091 г., другие приурочивают написание «Жития» ко времени общерусской канонизации знаменитого игумена в 1108 г.

Нестор пришел в монастырь, когда Феодосия уже не было среди живых, но зато живо было устное предание о нем. Оно и послужило «списателю» основным источником при работе над «Житием». Он также использовал рассказы печерского келаря Феодора, который хорошо знал мать подвижника и многое узнал от нее о доиноческих годах жизни подвижника.

«Житие Феодосия» своей композицией и основными сюжетными мотивами вполне отвечает требованиям византийского агиографического канона: в начале жития повествуется о рождении будущего святого от благочестивых родителей, о его пристрастии к учению и чтению «божественных книг». Отрок Феодосий чуждается игр со сверстниками, усердно посещает церковь, предпочитает заплатанную одежду одежде новой, в которую настойчиво одевает его мать. Став иноком, а затем и игуменом Киево-Печерского монастыря, Феодосий поражает всех своим трудолюбием, исключительным смирением. Он, как и подобает святому, творит чудеса: одолевает бесов, по молитве его пустой сусек в монастырской кладовой наполняется мукой, «светьл отрок» приносит золотую гривну в тот момент, когда братии не на что купить еду. Феодосий заранее знает день своей кончины, успевает наставить братию и попрощаться с ней; когда он умирает, князю Святополку дано увидеть «стълъп огньн, до небесе сущь над манастырьмь».

В «Житии» неоднократно говорится о молитвенных трудах Феодосия. Он молился обычно с плачем, «часто к земле колена преклоняя», и чаще всего предметом его молитв было спасение вверенного ему «стада». В дни великого поста подвижник всегда удалялся от братии в пещеру для полного уединения. Его молитвенные подвиги были сопряжены также и с преодолением бесовских «страхований». Согласно Нестору, молитвой и твердостью духа Феодосий достиг полного бесстрашия перед темными силами; более того, с его помощью другие насельники монастыря избавлялись от ночных наваждений.

Все это свидетельствует о хорошем знакомстве Нестора с агиографическим каноном и с памятниками византийской агиографии: исследователи указывали на факты использования Нестором отдельных сюжетных мотивов из византийских житий и патериковых рассказов.[

И в то же время «Житие Феодосия» отличается не только художественным мастерством, но и полной самостоятельностью в трактовке отдельных образов и сюжетных коллизий.

Так, совершенно нетрадиционно изображение матери Феодосия. Видимо, сведения о ней, которыми располагал Нестор, позволили ему вместо условного, этикетного образа благочестивой родительницы святого создать живой индивидуализированный портрет реальной женщины. Она была «телъм крепъка и сильна якоже и мужь», с низким, грубым. Погруженная в мирские заботы, волевая, суровая, она решительно восстает против желания Феодосия посвятить себя богу. Любящая мать, она тем не менее не останавливается перед самыми крутыми мерами, чтобы подчинить сына своей воле: жестоко избивает, заковывает в «железа». Когда Феодосий тайно уходит в Киев и поселяется там в пещере вместе с Антонием и Никоном, мать хитростью и угрозами вернуть сына в отчий дом. И даже пострижение ее в женском монастыре воспринимается не как подвиг благочестия, а как поступок отчаявшейся женщины, для которой это единственная возможность хоть изредка видеть сына.

Нестор умеет насыщать живыми деталями и традиционные сюжетные коллизии. Вот рассказ, который должен показать читателю исключительное смирение и незлобивость Феодосия. Как-то Феодосий отправился к князю Изяславу, находившемуся где-то вдали от Киева, и задержался у него до позднего вечера. Князь приказал «нощьнааго ради посъпания» отвезти Феодосия в монастырь «на возе». Возница, увидев ветхую одежду Феодосия (в то время уже игумена), решил, что перед ним простой монах («един от убогых»), и обратился к нему язвительной речью, после которой Феодосий смиренно слезает с телеги и садится на коня, а возница укладывается спать. Всю ночь Феодосий то едет верхом, то, когда одолевает дремота, бредет рядом с конем. Рассветает, и навстречу им все чаще попадаются бояре, едущие к князю. Они с почтением кланяются Феодосию. Тогда тот советует вознице самому сесть на коня. Мало-помалу возницу охватывает тревога: он видит, с каким почтением относятся все к монаху, с которым он так грубо обошелся. У ворот монастыря братия встречает игумена земными поклонами. Возница в ужасе. Но Феодосий приказывает хорошо накормить его и отпускает, щедро одарив. Нравоучительный и апологетический смысл рассказа бесспорен. Но живые детали придают ему такую естественность и достоверность, что в результате в центре сюжета оказывается не столько прославление добродетелей Феодосия, сколько описание постепенного «прозрения» незадачливого возницы, и это превращает нравоучительную историю в живую бытовую сценку. Таких эпизодов в житии немало; они придают повествованию сюжетную остроту и художественную убедительность.

Эпизод с «повозником» свидетельствует об отношении к жизни монахов трудового народа, считающего, что черноризцы проводят свои дни в праздности. Этому представлению Нестор противопоставляет изображение «трудов» Феодосия и окружающих его черноризцев. Много внимания он уделяет хозяйственной деятельности игумена, его взаимоотношениям с братией и великим князем. Феодосии заставляет Изяслава считаться с монастырским уставом, обличает Святослава, захватившего великокняжеский престол и изгнавшего Изяслава.

Замечателен также рассказ об общественном столкновении преподобного Феодосия с великим князем Святославом. Сыновья Ярослава Мудрого, Святослав и Всеволод изгоняют с Киевского великокняжеского стола своего старшего брата Изяслава, тем самым нарушив заветы своего отца. С этого времени Феодосий начинает обличать Святослава за то, что он, став великим князем, «неправедно сотворивша и не по закону седша на столе том и яко отца си и брата старейшаго прогневавша». Послание это так сильно разгневало князя, что он «яко лев рикнув на праведнааго и удари тою (»епистолией") о землю". Тем не менее, постепенно острота конфликта сглаживается: Феодосий перестает обличать князя, а последний, чувствуя правоту этих обличений, стремится к примирению с игуменом.

«Житие Феодосия Печерского» содержит богатый материал, позволяющий судить о монастырском быте, хозяйстве, характере взаимоотношений игумена и князя. Тесно связаны с монастырским бытом и демонологические мотивы жития, напоминающие народные былинки.

Следуя традициям византийского преподобнического жития, Нестор в этом произведении последовательно использует символические тропы: Феодосии - «светильник», «свет», «заря», «пастух», «пастырь словесного стада».

«Житие Феодосия Печерского» можно определить как житийную повесть, состоящую из отдельных эпизодов, объединенных главным героем и автором-повествователем в единое целое. Оно отличается от византийских произведений своим историзмом, патриотическим пафосом и отражением особенностей политической и монастырской жизни XI в. В дальнейшем развитии древнерусской агиографии оно служило образцом при создании преподобнических житий Авраамия Смоленского, Сергия Радонежского.

Кириллин В. М.

Перу преподобного Нестора Летописца принадлежит замечательное литературное произведение - "Житие преподобнаго отьца нашего Феодосия, игумена Печерьскаго". Древнейший список этого сочинения относится к рубежу XII-XIII вв. и содержится в Успенском сборнике. Относительно времени создания "Жития" ведутся споры: одни исследователи полагают, что оно было написано спустя несколько лет после смерти Феодосия (1074) и связывают работу над "Житием" с началом его местного монастырского почитания и до перенесения его мощей в печерскую церковь Успения пресв. Богородицы в 1091 г., другие приурочивают написание "Жития" ко времени общерусской канонизации знаменитого игумена в 1108 г. Кроме того, сам Нестор в предисловии к своему труду указывает, что осуществил его после создания "Чтения о Борисе и Глебе".

Нестор пришел в монастырь, когда Феодосия уже не было среди живых, но зато живо было устное предание о нем. Оно и послужило "списателю" основным источником при работе над "Житием". Он также использовал рассказы печерского келаря Феодора, который хорошо знал мать подвижника и многое узнал от нее о доиноческих годах жизни подвижника. Наряду с этим Нестор пользовался богатейшим наследием восточно-христианской агиографии, известной ему по уже имевшимся славяно-русским переводам. Последняя служила ему не только идейно-содержательным и композиционно-стилистическим примером для литературного подражания, но и сокровищницей, из которой он черпал отдельные образы и выражения. Исследователи выявили значительный комплекс литературных источников Нестора, - это, прежде всего, "Жития" палестинских (Евфимия Великого, Саввы Освященного, Феодосия Киновиарха, Иоанна Молчальника) и собственно греко-византийских святых (Антония Великого, Иоанна Златоуста, Феодора Эдесского, Феодора Студита), подвизавшихся в IV-VI вв. Из некоторых переводных агиографических сочинений Нестор заимствовал даже значительные текстовые фрагменты ("Жития" преподобных Саввы, Евфимия и Антония), восполняя таким образом биографические пробелы в устном предании о Феодосии Печерском.

Структурно труд Нестора представляет собой классическое, "правильное" житие: в нем есть вступление, основная часть и заключение. Вступление безукоризненно следует литературной традиции. В нем выражены благодарность Богу и самоуничижение: "Благодарю тя, Владыко мой, Господи Иисусе Христе, яко съподобил мя ecи недостойнаго съповедателя быти святыим Твоим въгодьником, се бо испьрва писавъшю ми о житии и о погублении и о чюдесьх святою и блаженою страстотрьпьцю Бориса и Глеба, понудих ся и на другое исповедание приити, еже выше моея силы, ему же не бех достоин - груб сы и неразумичьн". В нем есть изъяснение целей, ради которых автор взялся за перо. Во-первых, он решал учительно-религиозную задачу: "Да и по нас сущие чьрноризьци, приимьше писание, и почитающе, и тако видяще мужа доблесть, въсхвалять Бога, и, въгодника Его прославляюще, на прочия подвиги укрепляються". Во-вторых, Нестор руководствовался национально-патриотическими интересами, ибо "Житие Феодосия Печерского" является свидетельством перед всем миром, "яко и в стране сей таков мужь явися и угодьник Божий", что ставило Русь в равное положение с другими христианскими государствами. Вступление содержит просительное обращение автора к читателям: "Молю же вы, о возлюблении, да не зазьрите пакы грубости моей, съдержим бо сый любъвию еже к преподобьнууму, сего ради окусихъся съписати вься си яже о святем". Наконец во вступлении имеется предначинательная молитва автора: "Владыко мой, Господи Вьседрьжителю, благым подателю, Отче Господа нашего Исус Христа, прииди на помощь мне и просвети сьрдце мое на разумение заповедий Твоих и отвьрзи устьне мои на исповедание чюдес Твоих и на похваление святааго въгодника Твоего, да прославиться имя Твое, яко Ты ecи помощьннк всем уповающим на Тя въ векы. Аминь".

Основное повествование "Жития" двучастно: в первой части весьма подробно рассказано о жизни отрока Феодосия до его прихода в пещеру к святому Антонию, во второй - о его иноческих деяниях. Повествуя о юности своего героя, Нестор смело вышел за рамки агиографической традиции и остался в этом оригинален, поскольку у него так и не нашлось подражателей среди последующих русских агиографов. Сочинение Нестора единственное, которое содержит столь фактологически богатую биографию подвижника применительно к ранним годам его жизни и при этом лишенную малейших элементов легендарности. Главной темой рассказа о юности Феодосия является его борьба за собственное духовное призвание. Все приводимые Нестором факты как бы подчеркивают мысль о божественном предопределении подвижничества Феодосия. Сын в общем благочестивых родителей, Феодосий уже в раннем возрасте почувствовал влечение к подвижничеству и отличался необычным поведением: "хожаше по вся дьни в цьркъвь божию, послушая божествьных книг съ въниманиемь. Еще же и к детьмъ играющим не приближашеся, яко же обычай есть уным, нъ и гнушашеся играм их", вопреки уговорам родителей предпочел вместо нарядной носить "худую" одежду и в заплатах, так как "изволи быти яко един от убогых", кроме того, "дати ся веля на учение божьствьнных книг единому от учитель... и вскоре извыче вся грамматикия", вызвав общее удивление своей "премудростью и разумом". Впоследствии, уже будучи игуменом, Феодосий сохранил любовь к книгам: Нестор свидетельствует, что в его келье денно и нощно писал книги некий инок Иларион, что и сам он смиренно занимался прядением ниток для переплетов, помогая книжному мастеру Никону. Размышляя об этом, Г. П. Федотов поставил Нестору в заслугу то именно, что он утвердил в русской агиографии мотив книголюбия подвижника и любовь к духовному просвещению и тем самым пресек "с самого начала на Руси соблазн аскетического отвержения культуры". В течение всей жизни Феодосий сохранял и тяготение к чрезвычайно скромным одеяниям, а также к трудничеству, являя этим свое смирение.

С идеальным по-христиански образом подвижника контрастирует образ его матери. Он передает прямо противоположную идею - идею земного, материального начала. Последняя подчеркнута Нестором портретной характеристикой: мать Феодосия была "телъмь крепъка и сильна, якоже мужь; аще бо кто не видевъ еа ти слышааше ю беседующу, то начьняше мьнети мужа ю суща". Вместе с тем, она преисполнена любви к своему сыну, но любовь ее по-человечески страстна и слепа, эгоистична и требовательна. Поэтому она не понимает и не принимает его духовных устремлений. Отсюда и возникает первый зафиксированный русской литературой конфликт "отцов и детей". Нестор свидетельствует о длившемся несколько лет противоборстве Феодосия с матерью и в связи с этим рассказывает о нескольких эпизодах.

Когда семья Феодосия после смерти отца переехала из Василева под Киевом в Курск, "божьствьный уноша", непрестанно помышляя о том, "како и кымь образом спастися", возжаждал побывать в святых местах, "иде же Господь нашь Иисусъ Христосъ плътию походи". А было ему тогда 13 лет. И вот однажды в Курске появились "страньници", направлявшиеся в Палестину, их Феодосий и упросил, чтобы взяли его с собой. Никому не говоря ни слова, ночью, юный подвижник "тай изиде из дому своего", не взяв с собой ничего, кроме одежды, "въ ней же хожаше, и та бе худа". Но "благый Богъ не попусти ему отъити отъ страны сея, его же и щрева матерьня и пастуха быти въ стране сей". Спустя три дня его мать, узнав, что он ушел со странниками, пустилась за ним в погоню. Когда она догнала Феодосия, то "от ярости же и гнева многа" схватила его "за власы, и повеьже и на земли, и своима ногама пъхашети и", а затем "много коривъши" странников, вернула его домой, "яко некоего зълодея ведуще съвязана". Но и дома, "гневом одержима", она продолжала жестоко бить его, "дондеже изнеможе". После этого она связала Феодосия и оставила его в запертой горнице. "Божьствьный же уноша вься си съ радостию приимаше и, Бога моля, благодаряше о всьхъ сихъ". Через два дня мать выпустила сына на волю и накормила его, но поскольку была все еще "гневом одержима", то "възложи на нозе его железа", "блюдущи, да не пакы отъбежить отъ нея". По прошествии многих дней она "пакы умилосрьдишися на нь" и начала "съ мольбою увещавати и, да не отъбежить отъ нея, любляше бо его паче инех и того ради не терпяше без него быти" и, получив таким образом обещание, сняла с сына железную цепь. Однако Феодосий не изменил своей жизни. Он продолжал ходить в церковь каждый день и, более того, начал "пещи проскуры и продаяти, и еже аще прибудяше ему къ цене, то дадяше нищимъ, ценою же пакы купяше жито и, своима рукама измълъ, пакы проскуры творяше". И так продолжалось 12 лет, несмотря на укоры и насмешки его сверстников. В конце концов мать подвижника не выдержала этого и стала "съ любъвию" его просить: "Молю ти ся, чадо, останися таковааго дела, хулу бо наносиши на родъ свой, и не трьплю бо слышати отъ вьсехъ укаряему ти сущю о таковемь деле, и несть бо ти лепо, отроку сущу, таковаго дела делати". Но Феодосий отказал своей матери, сославшись на пример смирения, данный самим Спасителем, и оправдывая свое занятие не столько любовью к богослужению, сколько любовью к телу Христову: "Лепо есть мне радоватися, яко съдельника мя сподоби Господь плъти Своей быти". Мать было успокоилась, но спустя год вновь начала "бранити ему - овогда ласкою, овогда же грозою, другоицы же биющи и, да ся останет таковаго дела". После этого Феодосий предпринял вторую попытку уйти из дома, какое-то время он жил в другом городе у какого-то священника, продолжая делать "по обычаю дело свое", но вновь был найден матерью и возвращен с побоями назад. На сей раз свои подвиги смирения и трудничества Феодосий решил усугубить подвигом сурового аскетического умерщвления плоти. Он "шедъ къ единому от кузньць, повеле ему железо съчепито, иже и възьмъ и препоясася имь въ чресла своя, и тако хожаше. Железу же узъку сущю и грызущюся въ тело его, онъ же пребываше, яко ничьсо же скьрбьна от него приемля телу своему". Однако это не долго скрывалось. По случаю какого-то праздника "властелин" Курска устраивал пир, на котором дети всех именитых граждан должны были прислуживать гостям. Соответственно, и Феодосию надлежало там быть. Мать приказала ему переодеться "въ одежу чисту", и он, "простъ же сы умъмъ", стал переодеваться прямо при ней. Разумеется, все было обнаружено. Мать "раждьгъшися гневъмь" на своего сына, "съ яростию въставъши и растьрзавъши сорочицю на немь, биющи же и, отъя железо от чреслъ его. Божий же отрокъ, яко ничьсо же зъла приятъ от нея, обълкъся и, шедъ, служаше предъ възлежащими съ вьсякою тихостию".