Наталья Милантьева попала в один из подмосковных монастырей в 1990 году. В 2008-м ей пришлось уйти, но разочарование в обители и особенно в настоятельнице наступило намного раньше. Наталья рассказала The Village, как монастырь тайком от церковного начальства торгует собаками и книгами, как живет монастырская верхушка и почему сестер устраивает такой порядок.

«Оставайтесь, девчонки, в монастыре, мы вам черные платьица сошьем»

Когда мне было лет 12−13, мама ударилась в православие и стала воспитывать меня в религиозном духе. Годам к 16−17 у меня в башке, кроме церкви, вообще ничего не было. Меня не интересовали ни сверстники, ни музыка, ни тусовки, у меня была одна дорожка - в храм и из храма. Обошла все церкви в Москве, читала отксеренные книги: в 80-х религиозная литература не продавалась, каждая книжка была на вес золота.

В 1990 году я закончила полиграфический техникум вместе со своей сестрой Мариной. Осенью нужно было выходить на работу. И тут один известный священник, к которому мы с сестрой ходили, говорит: «Поезжайте в такой-то монастырь, помолитесь, потрудитесь, там цветочки красивые и такая матушка хорошая». Поехали на недельку - и мне так понравилось! Как будто дома оказалась. Игумения молодая, умная, красивая, веселая, добрая. Сестры все как родные. Матушка нас упрашивает: «Оставайтесь, девчонки, в монастыре, мы вам черные платьица сошьем». И все сестры вокруг: «Оставайтесь, оставайтесь». Маринка сразу отказалась: «Нет, это не для меня». А я такая: «Да, я хочу остаться, я приеду».

Дома меня никто как-то особо и отговаривать-то не стал. Мама сказала: «Ну, воля Божья, раз ты этого хочешь». Она была уверена, что я там немножко потусуюсь и домой вернусь. Я была домашняя, послушная, если бы мне кулаком по столу хлопнули: «С ума сошла? Тебе на работу выходить, ты образование получила, какой монастырь?» - может, ничего бы этого не было.

Сейчас я понимаю, почему нас так настойчиво звали. Монастырь тогда только-только открылся: в 1989-м он заработал, в 1990-м я пришла. Там было всего человек 30, все молодые. В кельях жили по четверо-пятеро, по корпусам бегали крысы, туалет на улице. Предстояло много тяжелой работы по восстановлению. Нужно было больше молодежи. Батюшка, в общем-то, действовал в интересах монастыря, поставляя туда московских сестер с образованием. Не думаю, что он искренне заботился о том, как у меня сложится жизнь.

Я была домашняя, послушная, если бы мне кулаком по столу хлопнули: „С ума сошла? Тебе на работу выходить, ты образование получила, какой монастырь?“ - может, ничего бы этого не было

Как все изменилось

Сестры высказали матушке, что у нас теряется монашеская общность (тогда еще можно было высказывать)

Году в 1991-м в монастыре появилась такая дама, назовем ее Ольга. У нее была какая-то темная история. Она занималась бизнесом, каким - точно сказать не могу, но московские сестры рассказывали, что ее деньги добыты нечестным путем. Каким-то боком она попала в церковную среду, и наш духовник благословил ее в монастырь - спрятаться, что ли. Было видно, что это человек совершенно не церковный, мирской, она даже платок не умела завязывать.

С ее приходом все начало меняться. Ольга была ровесницей матушки, обеим было чуть за 30. Остальным сестрам - по 18−20 лет. Подруг у матушки не было, она всех держала на расстоянии. Называла себя «мы», никогда не говорила «я». Но, видимо, она все-таки нуждалась в подруге. Матушка у нас очень эмоциональная, душевная, практической жилки не имела, в материальных вещах, той же стройке, разбиралась плохо, рабочие ее все время обманывали. Ольга сразу взяла все в свои руки, стала наводить порядок.

Матушка любила общение, к ней ездили священники, монахи из Рязани - всегда полный двор гостей, в основном из церковной среды. Так вот, Ольга со всеми рассорилась. Она внушала матушке: «Зачем тебе весь этот сброд? С кем ты дружишь? Надо с правильными людьми дружить, которые могут чем-то помочь». Матушка всегда выходила с нами на послушания (послушание - работа, которую дает монаху настоятель; обет послушания приносят все православные монахи вместе с обетами нестяжания и безбрачия. - Прим. ред.) , ела со всеми в общей трапезной - как положено, как святые отцы заповедовали. Ольга все это прекратила. У матушки появилась своя кухня, она перестала с нами работать.

Сестры высказали матушке, что у нас теряется монашеская общность (тогда еще можно было высказывать). Как-то поздно вечером она созывает собрание, показывает на Ольгу свою и говорит: «Кто против нее, тот против меня. Кто ее не принимает - уходите. Это моя самая близкая сестра, а вы все завистники. Поднимите руки, кто против нее».

Руку никто не поднял: матушку-то все любили. Это был переломный момент.

Мирской дух

Ольга была действительно очень способная в плане добычи денег и управления. Она выгнала всех ненадежных рабочих, завела различные мастерские, издательское дело. Появились богатые спонсоры. Приезжали бесконечные гости, перед ними надо было петь, выступать, показывать спектакли. Жизнь была заточена на то, чтобы доказать всем вокруг: вот какие мы хорошие, вот как мы процветаем! Мастерские: керамическая, вышивальная, иконописная! Книги издаем! Собак разводим! Медицинский центр открыли! Детей взяли на воспитание!

Ольга стала привлекать к себе способных сестер и поощрять их, формировать элиту. Привезла в бедный монастырь компьютеры, фотоаппараты, телевизоры. Появились машины, иномарки. Сестры понимали: кто будет хорошо себя вести, будет работать на компьютере, а не землю копать. Скоро они поделились на верхушку, средний класс и низших, плохих, «неспособных к духовному развитию», которые работали на тяжелых работах.

Один бизнесмен подарил матушке четырехэтажный загородный дом в 20 минутах езды от монастыря - с бассейном, сауной и собственной фермой. В основном она жила там, а в монастырь приезжала по делам и на праздники.

Жизнь была заточена на то, чтобы доказать всем вокруг: вот какие мы хорошие, вот как мы процветаем!

На что живет монастырь

Скрывать от епархии деньги считалось за добродетель: митрополит - это же враг номер один

Церковь, как МВД, организована по принципу пирамиды. Каждый храм и монастырь отдает епархиальному начальству дань из пожертвований и денег, заработанных на свечках, записках о поминании. У нашего - обычного - монастыря доход был и так небольшой, не то что у Матронушки (в Покровском монастыре, где хранятся мощи святой Матроны Московской. - Прим. ред.) или в Лавре, а тут еще и митрополит с поборами.

Ольга тайком от епархии организовала подпольную деятельность: купила огромную японскую вышивальную машину, спрятала в подвале, привела человека, который научил нескольких сестер на ней работать. Машина ночи напролет штамповала церковные облачения, которые потом сдавали перекупщикам. Храмов много, священников много, поэтому доход от облачений был хороший. Собачий питомник тоже приносил неплохие деньги: приезжали богатенькие люди, покупали щенков по тысяче долларов. Мастерские делали на продажу керамику, золотые и серебряные украшения. Еще монастырь издавал книги от лица несуществующих издательств. Помню, по ночам привозили на КАМАЗе огромные бумажные ролики и по ночам же выгружали книги.

По праздникам, когда митрополит приезжал, источники дохода прятали, собак увозили на подворье. «Владыка, у нас весь доход - записки да свечки, все, что едим, выращиваем сами, храм обшарпанный, ремонтировать не на что». Скрывать от епархии деньги считалось за добродетель: митрополит - это же враг номер один, который хочет обокрасть нас, забрать последние крошки хлеба. Нам говорили: все же для вас, вы кушаете, мы вам чулочки покупаем, носочки, шампуни.

Собственных денег у сестер, естественно, не было, а документы - паспорта, дипломы - хранились в сейфе. Одежду и обувь нам жертвовали миряне. Потом монастырь завел дружбу с одной обувной фабрикой - там делали ужасную обувь, от которой сразу начинался ревматизм. Ее покупали по дешевке и раздавали сестрам. У кого были родители с деньгами, те носили нормальную обувь - я не говорю, красивую, а просто из натуральной кожи. А у меня мама сама бедствовала, привозила мне рублей 500 на полгода. Сама я ничего у нее не просила, максимум гигиенические средства или шоколадку.

«Уйдете - вас бес накажет, лаять будете, хрюкать»

Матушка любила говорить: «Есть монастыри, где сюси-пуси. Хотите - валите туда. У нас здесь, как в армии, как на войне. Мы не девки, мы воины. Мы на службе у Бога». Нас учили, что в других храмах, в других монастырях все не так. Вырабатывалось такое сектантское чувство исключительности. Я домой приезжаю, мама говорит: «Мне батюшка сказал…» - «Твой батюшка ничего не знает! Я тебе говорю - надо делать, как нас матушка учит!» Вот почему мы не уходили: потому что были уверены, что только в этом месте можно спастись.

А еще нас запугивали: «Если вы уйдете, вас бес накажет, лаять будете, хрюкать. Вас изнасилуют, вы попадете под машину, переломаете ноги, родные будут болеть. Одна ушла - так она даже до дома не успела дойти, сняла на вокзале юбку, стала за всеми мужиками бегать и ширинки им расстегивать».

Тем не менее первое время сестры постоянно приходили и уходили, их даже считать не успевали. А в последние годы стали уходить те, кто пробыл в монастыре дольше 15 лет. Первым таким ударом был уход одной из старших сестер. Они имели в подчинении других монахинь и считались надежными. Незадолго до ухода она стала замкнутой, раздражительной, начала куда-то пропадать: поедет по делам в Москву, и нет ее два-три дня. Стала срываться, отдаляться от сестер. У нее стали находить коньячок, закусочку. В один прекрасный день нас созывают на собрание. Матушка говорит, что такая-то ушла, оставила записку: «Пришла к выводу, что я не монахиня. Хочу жить в миру. Простите, не поминайте лихом». С тех пор каждый год уходит как минимум одна сестра из числа тех, кто жил в монастыре с самого начала. Слухи-то из мира доносятся: такая-то ушла - и все с ней нормально, не заболела, ноги не переломала, никто не изнасиловал, замуж вышла, родила.

Уходили тихо, ночью: по-другому не уйдешь. Если ты средь бела дня с сумками попрешься к воротам, закричат все: «Куда собралась? Держите ее!» - и к матушке поведут. Зачем позориться? Потом приезжали за документами.

Нас учили, что в других храмах, в других монастырях все не так. Вот почему мы не уходили: потому что были уверены, что только в этом месте можно спастись.

«Куда я пойду? К маме на шею?»

Мы привыкли к монастырю, как привыкают к зоне

Меня сделали старшей сестрой по стройке, отдали учиться на шофера. Я получила права и стала выезжать в город на фургоне. А когда человек начинает постоянно бывать за воротами, он меняется. Я стала покупать спиртное, но деньги-то быстро заканчивались, а в привычку уже вошло, - стала потаскивать из монастырских закромов вместе с подружками. Там была хорошая водка, коньяк, вино.

Мы пришли к такой жизни, потому что смотрели на начальство, на матушку, ее подругу и их ближний круг. У них без конца были гости: менты с мигалками, бритоголовые мужики, артистки, клоуны. С посиделок они высыпали пьяные, от матушки разило водкой. Потом всей толпой уезжали в ее загородный дом - там с утра до ночи горел телевизор, играла музыка.

Матушка стала следить за фигурой, носить украшения: браслеты, броши. В общем, стала вести себя как женщина. Смотришь на них и думаешь: «Раз вы вот так спасаетесь, значит, и мне можно». Раньше-то как было? «Матушка, я согрешила: съела в пост конфетку „Клубника со сливками“». - «Да кто ж тебе сливки туда положит, сама-то подумай». - «Ну конечно, ну спасибо». А потом уже стало на все это насрать.

Мы привыкли к монастырю, как привыкают к зоне. Бывшие зэки говорят: «Зона - мой дом родной. Мне там лучше, я там все знаю, у меня там все схвачено». Вот и я: в миру у меня ни образования, ни жизненного опыта, ни трудовой книжки. Куда я пойду? К маме на шею? Были сестры, уходившие с конкретной целью - выйти замуж, родить ребенка. Меня никогда не тянуло ни детей рожать, ни замуж выходить.

Матушка на многое закрывала глаза. Кто-то доложил, что я выпиваю. Матушка вызвала: «Где берешь эту выпивку-то?» - «Да вот, на складе, у вас все двери открыты. У меня денег нет, ваших я не беру, если мне мать дает деньги, я на них только „Три семерки“ могу купить. А у вас там на складе „Русский стандарт“, коньяк армянский». А она говорит: «Если хочешь выпить, приходи к нам - мы тебе нальем, не проблема. Только не надо воровать со склада, к нам ездит эконом от митрополита, у него все на учете». Никаких моралей уже не читали. Это 16-летним парили мозги, а от нас требовалась только работа, ну, и рамки какие-то соблюдать.

«Наташа, не вздумай возвращаться!»

В первый раз меня выгнали после откровенного разговора с Ольгой. Она всегда хотела сделать меня своим духовным чадом, последователем, почитателем. Некоторых она сумела очень сильно к себе привязать, влюбить в себя. Вкрадчивая всегда такая, говорит шепотом. Мы ехали в машине в матушкин загородный дом: меня послали туда на строительные работы. Едем молча, и вдруг она говорит: «Знаешь, я ко всему к этому, церковному, никакого отношения не имею, мне даже слова эти претят: благословение, послушание, - я воспитана по-другому. Я думаю, ты такая же, как я. Вот девчонки ходят ко мне, и ты ходи ко мне». Меня как обухом по голове ударили. «Я, - отвечаю, - вообще-то воспитана в вере, и церковное мне не чуждо».

Словом, она передо мной раскрыла карты, как разведчик из «Варианта „Омега“», а я ее оттолкнула. После этого, естественно, она стала всячески пытаться от меня избавиться. Спустя какое-то время матушка меня вызывает и говорит: «Ты нам не родная. Ты не исправляешься. Мы тебя зовем к себе, а ты вечно дружишь с отбросами. Ты все равно будешь делать то, что хочешь. Из тебя не выйдет ничего путного, а работать и обезьяна может. Поезжай домой».

В Москве я с большим трудом нашла работу по специальности: муж сестры устроил меня корректором в издательство Московской патриархии. Стресс был жуткий. Я не могла адаптироваться, скучала по монастырю. Даже ездила к нашему духовнику. «Батюшка, так и так, меня выгнали». «Ну и не надо туда больше ехать. Ты с кем живешь, с мамой? Мама в храм ходит? Ну вот и ладно. У тебя есть высшее образование? Нет? Вот и получай». И все это говорит батюшка, который всегда нас запугивал, предостерегал от ухода. Я успокоилась: вроде как получила благословение у старца.

И тут мне звонит матушка - через месяц после последнего разговора - и просит тающим голосом: «Наташа, мы тебя проверяли. Мы так по тебе скучаем, возвращайся назад, мы тебя ждем». - «Матушка, - говорю, - я уже все. Меня батюшка благословил». - «С батюшкой мы поговорим!» Зачем она меня звала - не понимаю. Это что-то бабское, в жопе шило. Но я не могла сопротивляться. Мама пришла в ужас: «Ты что, с ума сошла, куда ты поедешь? Они из тебя какого-то зомби сделали!» И Маринка тоже: «Наташа, не вздумай возвращаться!»

Приезжаю - все волками смотрят, никто по мне там не скучает. Наверное, подумали, что слишком хорошо мне стало в Москве, вот и вернули. Не до конца еще наиздевались.

На этот раз навсегда

Во второй раз меня выгнали за романтические отношения с одной сестрой. Никакого секса не было, но к этому все шло. Мы полностью доверяли друг другу, обсуждали нашу поганую жизнь. Разумеется, другие стали замечать, что мы сидим в одной келье до полуночи.

На самом деле меня бы и так выгнали, это был только предлог. У других и не такое было. Некоторые крутили с детьми из монастырского приюта. Батюшка еще удивлялся: «Почему вы мальчиков-то завели? Девочек заводите!» Их до самой армии держали, кабанов здоровых. Так вот, одна воспитательница воспитывала-воспитывала - и довоспитывалась. Ее журили, конечно, но не выгнали же! Она потом сама ушла, они с тем парнем до сих пор вместе.

Вместе со мной выгнали еще пятерых. Устроили собрание, сказали, что мы им чужие, не исправляемся, все портим, всех соблазняем. И мы поехали. После этого у меня и в мыслях не было вернуться ни туда, ни в другой монастырь. Эту жизнь как ножом отрезало.

Первое время после монастыря я продолжала ходить в храм каждое воскресенье, а потом постепенно бросила. Разве что на большие праздники захожу помолиться и свечку поставить. Но я считаю себя верующей, православной и церковь признаю. Дружу с несколькими бывшими сестрами. Почти все повыходили замуж, нарожали детей или просто с кем-то встречаются.

Когда я вернулась домой, так радовалась, что теперь не надо работать на стройке! В монастыре мы работали по 13 часов, до самой ночи. Иногда к этому прибавлялись и ночные работы. В Москве я поработала курьером, а потом опять занялась ремонтом - деньги-то нужны. Чему в монастыре научили, тем и зарабатываю. Выбила у них трудовую книжку, мне записали стаж 15 лет. Но это копейки, на пенсию вообще не катит. Иногда думаю: не будь монастыря, я бы замуж вышла, родила. А это что такое за жизнь?

Иногда думаю: не будь монастыря, я бы замуж вышла, родила. А это что такое за жизнь?

«Я была плохой монахиней»

Кто-то из бывших монахов говорит: «Монастыри надо закрыть». Но я не согласна. Находятся же люди, которые хотят быть монахами, молиться, помогать другим - чего в этом плохого? Я против больших монастырей: там только разврат, деньги, показуха. Другое дело - скиты в глубинках, подальше от Москвы, где жизнь попроще, где так не умеют добывать деньги.

На самом деле все зависит от игумена, потому что он обладает ничем не ограниченной властью. Сейчас еще можно найти настоятеля с опытом монашеской жизни, а в 90-е их негде было взять: монастыри только начали открываться. Матушка закончила МГУ, потерлась в церковных кругах - и ее назначили игуменией. Как можно было доверить ей монастырь, если она сама не прошла ни смирения, ни послушания? Это какая нужна духовная мощь, чтобы не развратиться?

Я была плохой монахиней. Роптала, не смирялась, считала себя правой. Могла сказать: «Матушка, я так думаю». - «Это у тебя помыслы». - «Это не помыслы, - говорю, - у меня, это мысли! Мысли! Я так думаю!» - «За тебя бес думает, дьявол! Ты нас слушайся, с нами Бог разговаривает, мы тебе скажем, как надо думать». - «Спасибо, как-нибудь сама разберусь». Такие, как я, там не нужны.

Текст - Антон Хитров

Игумения Викторина (Перминова)

Приближаясь к 700-летию со дня рождения Игумена Земли Русской, мы говорим об обители, основанной по благословению Преподобного Сергия, с настоятельницей Богородице-Рождественского ставропигиального женского монастыря, игуменией Викториной (Перминовой) . Как живет обитель сегодня? Есть ли у современной монашеской жизни свои, отличительные, черты? Почему многие любят Бога, но немногие становятся монахами? Об этом наш разговор с Матушкой.

Матушка, благословите! Расскажите немного о Вашем монастыре: его истории, насельницах, чем живет обитель сегодня?

История нашей обители насчитывает более шести веков. Она основана в 1386 году матерью героя Куликовской битвы князя Владимира Храброго Марией Андреевной Серпуховской по благословению духовника – преподобного Сергия Радонежского. Как известно, в день Рождества Пресвятой Богородицы была одержана победа в Куликовской битве. Монастырь стал памятником этой победы, поэтому он посвящен Рождеству Богородицы. Прп. Сергий дал обители строгий общежительный устав; первыми сестрами были вдовы и сироты погибших на Куликовом поле воинов. Начиная со св. блгв. князя Димитрия Донского и прп. Евфросинии Московской, монастырю покровительствовали великие князья, цари, представители именитых родов. Здесь принимала постриг супруга Василия III великая княгиня Соломония Сабурова – прп. София Суздальская. Монастырь пережил Смутное время: его защитили окрестные жители под предводительством князя Дмитрия Пожарского, дом которого находился по соседству, на улице Большая Лубянка. В 1812 году одно из подразделений армии Наполеона, разбив ворота, ворвалось в обитель, но грабеж и бесчинства были остановлены чудом от иконы Святителя Николая. Солдат, пытавшийся сорвать с иконы богатый оклад, поранился так, что оцепенел и не мог сдвинуться с места. На захватчиков напал страх, и они больше не касались монастырских святынь и не причиняли вреда мирным жителям, скрывавшимся от неприятеля на монастырской территории.

Перед революцией обитель процветала. Ею управляла опытная в духовной жизни настоятельница игумения Иувеналия (Ловенецкая), духовником которой был св. прав. Иоанн Кронштадтский. Отец Иоанн служил в нашем монастыре в 1906 году. Монастырь был закрыт в 1922 году атеистической властью, но дух обители не угас. На монастырской территории смогли остаться на правах жильцов некоторые сестры. К сожалению, они немного не дожили до открытия монастыря. В 1993 году, в день памяти Радонежских святых, что для нас знаменательно, Священный Синод принял решение о возрождении обители. Приснопамятный Святейший Патриарх Алексий II благословил быть духовником монастыря протоиерея Бориса Николаева (1914-2005) – исповедника, который претерпел гонения за веру, прошел тюрьмы и лагерь и имел колоссальный духовный и жизненный опыт. Монастырь обязан ему своим становлением. Мы очень благодарны Святейшему Патриарху Кириллу за доброе, отеческое отношение к монастырю.

Молитвами Священноначалия, наших наставников и предшественников сегодня возрождается обитель и живут ее насельницы. В их жизни есть место молитве и труду, а их внутреннее делание, конечно же, скрыто от людей. О нем может отчасти свидетельствовать наше отношение к окружающему миру. Если говорить о внешней деятельности обители, то при ней есть воскресные школы для детей и взрослых, церковно-певческая школа, социальный центр «Милосердный самарянин» для помощи малообеспеченным семьям и бездомным, клубы встреч православной молодежи «МолодЕЖка» и «Ровесник»; у монастыря имеется официальный сайт.

- Опишите, пожалуйста, жизнь монахини в Вашей обители, монастырский уклад.

День начинается с молитвы. С 5 часов утра сестры молятся на полунощнице, утрене, Литургии. Затем следует непродолжительный отдых и завтрак, потом сестры занимаются послушаниями. В 15 часов бывает обед, далее совершается девятый час, вечерня, повечерие, сестринское правило. После правила сестры идут в кельи, занимаются чтением, рукоделием; те, кто не успевает, доделывают дела на послушании. Накануне воскресных дней и больших праздников в 17 часов сестры идут на Всенощную, а на следующий день в 7 или 9 часов утра – на Литургию. Во время послушаний насельницы обители трудятся в храмах (в обители действуют 4 храма), в трапезной, свечной, на клиросе, в просфорне, пекарне, в монастырском саду, пошивочной, канцелярии, воскресных и церковно-певческой школах при монастыре, социальном центре. Также у обители есть подворье в Волоколамском районе, где ведутся сельскохозяйственные работы. Каждая насельница имеет много разных дел и обязанностей. Самое главное – не что именно делает сестра, а как она делает и какое у нее при этом внутреннее состояние. В идеале жизнь монахини – это жизнь перед Богом. Это внутренняя жизнь. Все начинается внутри нас: и Царствие Божие, и ад. Святые Отцы советуют отсекать, отвергать греховную мысль в самом начале, а те страсти, которые, к сожалению, уже развиты, постепенно искоренять при помощи покаяния и противоположных добрых дел, мыслей, чувств. Это и есть основное, главное монашеское дело. Цель монахини – соединение с Богом, в чем заключается высшее счастье не только для нее, но и для тех, за кого она молится. Духовное совершенство, к которому стремится монахиня, – это глубина смирения и жертвенной любви, когда человек уподобляется Христу. Путь к совершенству пролегает через скорби, трудности. Однако, монашеская жизнь, если она проходит правильно, полна радости, потому что ее суть – покаяние, а в истинном покаянии нет места унынию. Конечно, монахини – это не ангелы, а люди, которые стремятся служить Богу. Мы согрешаем, как и все люди, и волнует нас то же, что и всех остальных. Но монах переживает все острее, потому что он понимает, что каждый грех отдаляет человека от Бога, и от души сострадает всем. По мере наших сил мы стараемся соблюдать правила монастырского общежития так, чтобы это не было формальностью и мы понимали бы, что мы делаем и для чего. Конечно, если сестра больна или имеет неотложное дело в обители или вне ее, она может в чем-то отступить от общего распорядка. Главное, чтобы это делалось с благословения, то есть с разрешения и ведома игумении или старших сестер.

Как по-Вашему, монахи разных эпох похожи друг на друга или у современного монашества есть свои отличительные черты?

- Монашество, его идеалы в ХХI веке остались теми же, что и прежде. Дух Божий так же, как и в древние времена, действует в Церкви. Об отличиях преподобный Серафим Саровский сказал, что монахи нового времени не ведут такой жизни, как их предшественники, потому что не имеют решимости подвизаться. Недостаток решимости жить по Евангельским заповедям и правилам Святых Отцов является камнем преткновения для современных монахов. Но можно также сказать и об утрате духовно-нравственных ориентиров в наши дни. Люди приходят в монастырь из того общества, в котором они воспитывались и живут. Многие из них нравственно искалечены, не имеют никаких понятий не только о Православии, но и о нормальной жизни вообще (не говоря уже про духовность). Поэтому современным наставникам приходится быть в какой-то степени милосердными самарянами. Всякая душа по природе – христианка. В любые времена важно желание человека идти по пути Божьему, и Бог, видя это желание, помогает ему.

- Кто может стать монахиней в Вашем монастыре?

Православная христианка, которая действительно имеет желание жить по-монашески – не только соблюдать монастырские правила, но и в душе быть монахиней. И, конечно же, быть монахиней возможно, если нет препятствий, таких, как, например, серьезная психическая болезнь, при которой требуются иные условия жизни, другой распорядок дня. Препятствием является и замужество, маленькие или несовершеннолетние дети и так далее. Каждый случай индивидуален – есть свои «за» и свои «против». Воля Божия открыта людям высокой духовной жизни, а мы можем только отчасти познавать ее в нашей повседневности, в самых обыденных делах и обстоятельствах. И в контакте с человеком также часто проявляется воля Божия, и выясняется, нужно ли ему быть в монастыре или нет.

Представим себе такую ситуацию: православная девушка решила посвятить свою жизнь Богу, захотела стать монахиней и пришла к Вам за советом. Что Вы ей скажете?

Думаю, что я бы посоветовала сначала присмотреться к монастырской жизни, посещать богослужения, сестринское правило, походить на послушания в монастыре. Прежде всего человек должен сам почувствовать, располагается ли его душа к той обители, которую он посещает, нравится ему в монастыре или нет. Если девушка желает поступить в нашу обитель, то я расспросила бы об ее понятиях и представлениях, обстоятельствах жизни, рассказала бы ей вкратце, чем живет наш монастырь, что главное в монашестве, в христианстве. Поговорила бы с ней о том, что Богу нужно наше сердце, внутреннее расположение, и о том, каким образом монастырские правила могут поддерживать и сохранять доброе устроение души, почему их важно соблюдать. Рекомендовала бы ей более внимательно читать Евангелие, Апостольские послания, толкования к евангельским и апостольским чтениям. Одним словом, пришедшая должна познакомиться с правильным взглядом на монашество и христианство.

В случае Вашего согласия, чему должна научиться, на что настроиться потенциальная послушница, прежде чем станет сестрой обители? Существует ли общепринятая форма поступления в монастырь или в каждом случае необходим индивидуальный подход? Нужна ли для поступления к Вам московская прописка?

Сестре будет легче жить в монастыре, да и везде, где бы она ни оказалась, если она будет учиться доверять Богу. Доверие Богу приобретается через послушание. Так как Бог не явится нам Сам и не скажет, что необходимо делать, существует Священноначалие и конкретный духовный наставник. В монастыре духовной матерью сестер является игумения. Мы даем сестре келью, и я определяю ее послушание; сестра советуется со мной, если у нее возникают вопросы. Когда удается установить не только деловой контакт, но и внутреннюю, духовную связь, – это очень хорошо. Тогда я буду знать, что происходит с сестрой и чем можно ей помочь. При принятии в монастырь, конечно же, необходим индивидуальный подход, но есть и некоторые общие принципы. Сначала человек должен присмотреться к монастырской жизни, еще живя в миру. Далее желающая поступить в монастырь может пожить в нем какое-то время, хотя бы год. За этот период мы можем лучше присмотреться к ней, а она – к нам. Если она и мы чувствуем, что ее место – в обители и не возникнет никаких препятствий, пишется прошение на имя Святейшего Патриарха. Московская прописка не обязательна.

С какими трудностями может столкнуться послушница в первые дни жизни в монастыре? Какие искушения ее ждут? Есть ли что-то особенное, к чему человек из мира бывает не готов, приходя в обитель?

Трудно отсекать свою волю и преодолевать гордость, самолюбие, эгоизм, которые у современных людей сильно развиты. Побеждает тот, кто подчиняется монастырским правилам, слушается игумению и старших сестер, старается жить не для себя, а для Бога и ближних. Об искушениях ничего нового сказать не могу: они происходят от мира с его соблазнами, естества человека, зараженного грехом, и врага нашего спасения – диавола. Апостол Иоанн Богослов назвал главные причины искушений, находящиеся в нас самих и в окружающем мире, – это «похоть плоти, похоть очей, гордость житейская» (1 Ин. 2, 16). Не случайно первой ступенью духовной лестницы прп. Иоанна Лествичника является отречение от мира. Мир здесь понимается в смысле греха, но имеется в виду и все то, через что грех может действовать. Поэтому монашествующие оставляют дом, родных, друзей, имущество и все, что их связывает с миром. Отделение от мира происходит не безболезненно, но оно необходимо для монашествующих. Спаситель сказал: «Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лк. 9, 62). Это не значит, что монахи не любят своих близких – они их очень любят и молятся за них. Важно, чтобы любовь естественная, родственная, старые привычки и привязанности не погасили духовного стремления человека. По мере возрастания в Боге любовь человека приобретет иное качество, становится духовной и всеобъемлющей. Святые Отцы предупреждают также о том, что у «новичков» и у неопытных людей бывают искушения с «правой» стороны. По гордости и самочинию человек начинает стремиться к высоким подвигам и великим трудам, превышающим его силы. Здесь можно предложить испробованное средство – послушание. К чему может быть не готовым пришедший из мира человек? Часто убеждаюсь, что он не готов увидеть и принять себя таким, какой он есть: падшим, грешным и слабым. Не готов к тому, что спадут его «розовые очки», сквозь которые он видел себя хорошим. Он пугается себя настоящего, а бояться как раз и не нужно. Познать самого себя – цель духовной жизни. С познания себя начинается реальная, а не мечтательная духовная жизнь. Как-то святитель Филарет, митрополит Московский, принимал экзамен в духовной семинарии. Он задавал семинаристам один и тот же вопрос: «Как можно спастись?» Один учащийся ответил: «Смирением». «Ах ты, гордец! – отреагировал Владыка. – Ты думаешь, что имеешь смирение?» Второй семинарист хотел попасть «в тон» и сказал: «Вашими молитвами». «Вот подхалим», – «определил» экзаменатор. А третий со слезами отвечал: «С моими грехами – только милостью Божией, Владыко». Говорят, митрополит обнял того семинариста и поставил ему высший балл. Этот простой рассказ помогает понять один из главных законов духовной жизни: познавая себя, мы понимаем, что спасаемся только по милости Божией. А в смиренном состоянии человек минует все сети искушений врага, как было открыто преподобному Антонию Великому.

- Какие послушания ждут насельниц в первые годы жизни в монастыре?

- Слава Богу, в монастыре нет такого понятия, как карьерный рост, нет «чистых» и «черных» работ, «почетных» и «низких» послушаний. Все послушания перед Богом равны. Легких крестов не существует, и свой крест не выбирают. Физический труд полезен тем, что предполагает необходимые человеку движение и нагрузки, утомляет молодой и здоровый организм и направляет его энергию в нужное русло. Как сказал святитель Иоанн Златоуст, и железо ржавеет, и вода застаивается, если их не используют, – примерно то же происходит сегодня с человеком, который избегает умеренных физических нагрузок. Бывает, что послушания у сестер меняются, и это полезно, так как помогает почувствовать себя на месте другого человека, не осуждать его и в то же время осознать свою слабость. И послушница, и монахиня, прожившая в монастыре долгие годы, знают слово Господа: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою» (Мф. 20, 26). Каждая сестра пусть настраивает себя на то, чтобы послужить Богу и ближним там, где будет поставлена, и помнит, что Господь милостив: Он не даст труда и не попустит искушения выше ее сил.

Можно ли представить такую ситуацию: Вы понаблюдали за новой послушницей и поняли, что она не монашеского духа? Как Вы ей скажите об этом?

С первых дней знакомства с кандидаткой мы вместе с ней стараемся разобраться, какова цель ее поступления в монастырь. Можно ведь думать и говорить одно, а иметь в виду и чувствовать совершенно другое. Если цель неправильная, например, человек ищет славы, власти, жизни без забот и тому подобных вещей, весьма далеких от монашеских идеалов, то мы смотрим на то, есть ли желание поменять цель, приоритеты. Если есть желание и покаяние, мы будем, с Божией помощью, направлять совместные усилия к новой цели. При горячем желании и усердии человека Господь поможет ему приобрести монашеское устроение и непостижимым образом изменит его душу, сознание, понятия. Если же кандидатка не желает жить по-монашески, то она сама это чувствует, и можно приступить к спокойному и доверительному разговору о целесообразности ее пребывания в монастыре. Нельзя не сказать и о тех, кто уже принят в число насельниц и живет в обители. В любом монастыре, как и в первой апостольской общине, нет одинаковых личностей, но есть свои Петры, и Павлы, и Иоанны Богословы, и свои Иуды тоже есть. Господь Иисус Христос до последнего момента обращался к Иуде, видел возможность его спасения. Однако Он не отнимал у Иуды дара свободы, как не отнимает его и у каждого из нас. Даже тот, кто давно живет в монастыре, может утратить дух Христов, если будет предаваться страстям, нерадению. И наша первейшая забота – всячески возгревать и поддерживать монашеский дух, чтобы он в нас не угасал.

- Чем Вы руководствуетесь, давая сестре то или иное послушание? Имеет ли значение при этом ее образование, профессиональные навыки (если они есть)?

Здесь, как мне думается, нужен индивидуальный подход, ведь самое главное – спасение бессмертной человеческой души. Приходится много думать, молиться, наблюдать, насколько полезно или неполезно сестре заниматься той или иной деятельностью. И навыки, и образование, и способности могут сослужить прекрасную службу в деле Божием, принести пользу обители. Но бывает и так, что, по слову Апостола, «знание надмевает» (1 Кор. 8, 1), а действительно назидают всех и приносят пользу любовь и смирение.

- Получают ли насельницы Вашей обители духовное образование? Как это происходит?

Сестры получают духовное образование: в монастыре для них еженедельно проводятся занятия по предметам «Основы вероучения» и «Литургика». Считаю это полезным для сестер и для себя лично и радуюсь, что у нас есть возможность, не покидая стен обители, повышать свой образовательный уровень. Это помогает не только давать правильные, грамотные ответы спрашивающим, но и самим понимать, в какого Бога мы веруем. Ведь часто, по своим страстям, люди неправильно мыслят о Боге. Узнавая о свойствах Господа и Его домостроительстве, вникая в Его Заповеди, в смысл православного богослужения, человек составляет правильные понятия, которые сводятся к тому, что «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16).

- Ваш монастырь находится в самом центре Москвы, много ли бывает паломников в обители? Рады ли Вы им?

- В обители бывают и паломники, и экскурсионные группы. Стараемся принимать всех с любовью и радостью. Группы, желающие, чтобы сестры провели специальную большую экскурсию, договариваются об этом заранее. Но, кто и когда бы ни пришел, всем стараемся помочь, чем можем, рассказать об обители, провести к монастырским святыням. За свечным ящиком у сестер есть специальная литература о монастыре. Ведем книгу отзывов: отзывы хорошие. Бывают паломники из-за границы: например, в этом году нас посетила большая группа паломников из Румынии, несколько групп паломников из Франции, одна из них – от женского монастыря Преображения Господня в Террассоне во главе с духовником монастыря архимандритом Илией (Раго). Когда у нас был в гостях отец Илия, он беседовал с сестрами, отвечал на наши вопросы и очень хорошо сказал о покаянии и сути монашеской жизни: «Настоящее покаяние заключается в том, чтобы человек осознал грех, имел решимость к исправлению себя и твердую надежду на милосердие Божие. Ибо Тот, Кто заповедал людям прощать "семьдесят раз по семь", всегда готов простить кающимся. И, каким бы ни было падение, несмотря на то что храм души разорен грехом, покаяние низводит благодать и Божественный свет, который озаряет душу и неизреченным образом изменяет жизнь человека. Самое важное в монашеской жизни – по примеру нашего Спасителя подчинить собственную человеческую волю Воле Божественной».

Сейчас много необычного происходит в монашеской жизни: Синодальный отдел по монастырям и монашеству проводит конференции и чтения, освещающие вопросы монастырской жизни, работает сайт Отдела. Знакомите ли Вы сестер с происходящими событиями, темами докладов? Нужно ли все это монахам, на Ваш взгляд?

В нашем монастыре есть традиция проведения духовных бесед. Обычно темами бесед становится то, что нас волнует: насущные вопросы сестер, общие для всех проблемы, касающиеся борьбы со страстями, трудностями в приобретении добродетелей, исполнения Евангельских заповедей, отношения к ближним. Во время бесед мы не только читаем Святых Отцов, но и знакомимся с материалами конференций и чтений, проводимых Синодальным отделом по монастырям и монашеству. Я зачитываю сестрам доклады, они задают мне вопросы, мы вместе обсуждаем прочитанное, стараемся извлечь пользу для себя, думаем, что и как можно применить в нашей жизни. Также читаю сестрам (или даю читать самостоятельно) проповеди нашего Первосвятителя – Святейшего Патриарха Кирилла, слова архиепископа Сергиево-Посадского Феогноста, которые удается записать или найти, беседы митрополита Лимассольского Афанасия на разные темы и многое другое. Многие материалы для бесед мы берем с сайта Синодального отдела по монастырям и монашеству. Считаю проведение конференций, чтений и работу сайта Отдела очень нужными и важными для жизни Церкви, полезными не только для монашествующих, но и для мирян. Истинные монахи немногословны, и если говорят или пишут, то о «едином на потребу» (см.: Лк. 10, 42). Слово от опыта действенно: даже далеким от церковной жизни людям оно открывает простые истины, что духовная жизнь возможна, реальна, что ее проводят такие же люди, как и мы, и... А почему бы, собственно говоря, не попробовать так жить?

Матушка, расскажите, пожалуйста, почему Вы захотели быть монахиней? Как человеку распознать в себе это желание? Многие хотят быть с Богом, но немногие становятся монахами - почему?

То, что я захотела стать монахиней, – не моя заслуга. Мои детство и юность прошли под строгим и любящим взором духовного отца – игумена Исайи (Будюкина). Он начинал свой монашеский путь в Святогорском Свято-Успенском монастыре, где иноки жили по афонскому уставу. Игумен Исайя был настоящим монахом: видя его жизнь, любовь, подвиг, хотелось ему подражать. Провидя будущее, он исподволь готовил меня к монашеству, и вот, по его святым молитвам, Господь даровал мне счастье быть монахиней, хотя я и понимаю, насколько я далека от идеала. Как распознать в себе желание монашества? Думаю, что здесь не нужно что-то специально в себе распознавать. Благодать призвания действует в человеке так, что его сердце порой опережает то, что мы называем «логикой», «рассудком». С Божией помощью он преодолевает все трудности и препятствия и решается переступить порог обители. И далее Господь продолжает вести этого человека по монашескому пути – это очевидно и для его духовных наставников, и для него самого. Монастырь – университет духовной жизни. Но и в университете можно учиться очень хорошо и бросить учебу, не получив профессии, а можно быть неуспевающим, но стремиться к знаниям, исправляться и стать прекрасным специалистом и даже преподавателем, главное – желание. Желающему монашества необходимо довериться Богу, от которого зависит успех всякого дела, и просить Его помощи, чтобы не сойти с узкого и тернистого пути монашеской жизни. Господь не случайно сказал, что узок путь и тесны врата, ведущие в жизнь, поэтому немногие идут ими. Монашество называется еще бескровным мученичеством, потому что человек отсекает свои страсти, которые с ним сроднились и стали его второй природой, страдает и за других людей. Как сказал один подвижник: «Молиться за людей – это кровь проливать». Глубоко убеждена в том, что никого нельзя привлекать и зазывать в монастырь. Пусть обитель начнется с немногих, но истинных монахов. Но они станут примером для многих, и вокруг них будут спасаться тысячи.

Фотограф: Владимир Ходаков.

Кто такие монахи, где они живут и какую одежду носят? Что заставляет их выбирать именно столь непростой путь? Эти вопросы интересуют не только тех, кто собирается уйти в монастырь. Что же известно о людях, добровольно отказавшихся от мирских удовольствий и посвятивших себя богослужению?

Монастырь - что это такое

Для начала стоит разобраться в том, где живут монахи. Термин «монастырь» пришел в наш язык из греческого. Это слово означает «один, одинокий», используется по отношению к сообществам или людям, которые выбирают одиночество. Монастырь представляет собой религиозное собрание людей, принявших обет безбрачия и удалившихся от общества.

Традиционно монастырь обладает комплексом строений, в который входят церковные, хозяйственные и жилые помещения. Они используются в зависимости от нужд общины. Также каждый монастырь определяет свой устав, которому должны следовать все члены религиозной общины.

В наши дни сохранилось несколько разновидностей монастырей, в которых может протекать монашеская жизнь. Лавра представляет собой крупную мужскую обитель, которая является частью православной церкви. Киновией именуют христианскую общину, имеющую общежитский устав. Аббатство - католический храм, который подчиняется епископу или даже непосредственно папе. Также встречаются монашеские селения, именуемые пустынями, которые располагаются вдали от главного монастыря.

Историческая справка

Знание истории возникновения монастырей поможет лучше понять, кто такие монахи. В наши дни обители можно встретить во многих государствах мира. Считается, что они начали появляться с момента распространения христианства, что случилось в третьем веке нашей эры. Первыми монахами стали люди, которые уходили из городов в глушь и вели жизнь аскетов, тогда их называли отшельниками. Египет - родина монашества, именно в этой стране в 4 веке появилась первая киновия благодаря Пахомию Великому.

Вскоре после этого монастыри возникли сначала в Палестине, а затем и в европейских странах. Первые монастырские общины на Западе были созданы усилиями Афанасия Великого. Отцами Киево-Печерской лавры на Руси стали Антоний и Феодосий Печерские.

Кто такие монахи: общая информация

Настало время перейти к самому интересному. Кто такие монахи - вопрос, ответ на который занимает многих людей. Так называют тех, кто добровольно отринул мирские радости и посвятил жизнь богослужению. Монашество - это призвание, а не выбор, неудивительно, что лишь немногие избранные становятся монахами, тогда как все остальные покидают монастырские стены.

Постриг в монахи доступен не только для мужчин, но и для женщин. Последние также могут поселиться в монастыре, дав необходимые обеты. Были времена, когда не существовало женских и мужских монастырей. Эта практика была введена в 1504 году, именно тогда на Руси отменили совместные обители.

Жизнь монахов

Выше рассказывается о том, кто такие монахи. Какую же жизнь ведут люди, последовавшие своему призванию и посвятившие себя Богу? Постриг вовсе не означает то, что человек прекращает жизнь на земле. Он продолжает удовлетворять потребность во сне и пище. Конечно же, каждый монах имеет свои обязанности, трудится на благо людей или монастыря, что зовется послушанием.

Послушание - работа, которой обитатели монастыря занимаются тогда, когда свободны от богослужений. Она подразделяется на хозяйственную и воспитательную. Под хозяйственной работой подразумевается та, что направлена на поддержание порядка в обители. Каким именно трудом занят монах - решает настоятель. Воспитательная работа - это молитвы.

Каждая минута такого человека посвящена служению Бога. Его не тревожат земные цели и идеалы. День монаха проходит в молитвах, которые становятся для него своеобразным смыслом жизни.

Обеты

Ни для кого не секрет, что монахи дают обеты. Что представляет собой монашеский обет безбрачия? Человек, дающий подобное обещание, не только отказывается от возможности жениться. Этот обет подразумевает, что для него больше не играет роли пол. Телесная оболочка осталась в мире, который покинул монах, отныне для него важны исключительно души.

Также служитель Бога должен дать обет нестяжания. Прощаясь с миром, монах отказывается также от права на личную собственность. Это подразумевает, что он не может владеть ничем, даже если речь идет о шариковой ручке. Человек отказывается от собственности, так как больше в ней не нуждается. Все, чем пользуются монахи, к примеру, книги, является собственностью монастыря.

В чем заключается монашеский обет послушания? Это означает, что человек полностью отвергает свои желания. Его единственная цель отныне - единение с Господом, которому он ежечасно возносит молитвы. Однако сила воли остается при нем. Помимо этого, от монаха требуется беспрекословное выполнение распоряжений настоятеля. Это не является признаком покорности и раболепия, скорее помогает обрести мир и радость в душе.

Как стать монахом

Постриг в монахи - долгий путь, пройти который удается далеко не каждому претенденту. Многие люди осознают, что не способны расстаться с благами цивилизации, отказаться от возможности иметь семью и собственность. Дорога в служители Бога начинается с общения с духовником, который дает человеку, решившему проститься с мирской жизнью, полезные советы.

Далее претендент, если он еще не отказался от своего намерения, становится трудником - помощником у духовных лиц. Ему необходимо постоянно находиться в монастыре, следовать его уставу. Это дает человеку возможность понять, готов ли он проводить свою жизнь в молитвах и физическом труде, проститься с благами цивилизации, редко видеться с семьей. В среднем будущий монах идет по пути трудника около трех лет, после чего становится послушником. Продолжительность этой стадии определяется индивидуально, человек все еще волен в любой момент оставить монастырские стены. Если же он с честью выдерживает все испытания, его ждет постриг в монахи.

О санах

Жители нашей страны привыкли именовать священнослужителя «батюшкой». Это простонародное слово допустимо, однако нужно знать, что в православной церкви наблюдается строгая иерархия санов. Для начала стоит упомянуть о том, что все духовенство подразделяется на черное (дающее обет безбрачия) и белое (имеющее право создавать семью).

Семейным людям доступно лишь четыре православных сана: диакон, протодиакон, иерей и протоиерей. Многие отдают предпочтение именно этому пути, так как не желают полностью отказываться от мирской жизни. Какой же монашеский сан может получить человек, решившийся на это? Вариантов гораздо больше: иеродиакон, архидиакон, иеромонах, игумен, архимандрит и так далее. Также монах может стать епископом, архиепископом, митрополитом, патриархом.

Высший монашеский сан - патриарх. Удостоиться его может лишь человек, давший обет безбрачия. Известны случаи, когда семейные священнослужители, дети которых уже выросли, с согласия супруги уходят в монастырь и отказываются от мирской жизни. Бывает, что также поступают и их жены, доказательством чему может служить пример преподобных Февронии и Петра Муромских.

Одежда

Одежда монахов также вызывает живейший интерес у общественности. Подрясником называется длинное одеяние, достающее до пят. Оно обладает узкими рукавами, ворот застегнут наглухо. Подрясник представляет собой нижнее одеяние. Если его носит монах, изделие должно быть выполнено в черном цвете. Подрясники других цветов (серые, коричневые, белые, темно-синие) могут позволить себе лишь семейные священнослужители. Традиционно они изготавливаются из шерсти, сукна, сатина, льна.

Разумеется, одежда монахов - это не только подрясник. Верхнее одеяние человека, посвятившего себя Богу, именуется рясой. Традиционно оно обладает длинными и широкими рукавами. Наибольшее распространение получили черные рясы, однако также можно встретить белые, кремовые, серые, коричневые варианты.

Нельзя не упомянуть и монашеский головной убор - клобук. Он давно появился в церковной среде, изначально выглядел как мягкий колпак, созданный из простой материи. Современный колпак покрыт черным покрывалом, которое опускается ниже плеч. Чаще всего можно встретить черные клобуки, однако встречаются и изделия, выполненные в других цветах.

Кто не может стать монахом

Уход в монастырь - решение, которое может осуществить далеко не каждый человек. Считается, что люди не могут расстаться с мирской жизнью, если их удерживают от этого обязательства перед другими. Допустим, у кандидата есть маленькие дети, престарелые родители, родственники-инвалиды. Также о постриге не стоит задумываться тем, кто лечится от тяжелого заболевания. Это связано с тем, что человеку пришлось бы отказаться от качественного медицинского обслуживания.

Вы решили узнать о жизни в монастыре, потому, что сами решили посвятить свою жизнь Богу или просто интересуетесь, как живут в монастырях, и правильно, ведь значит вы все ближе становитесь к Богу и православной Вере. На самом деле, жизнь в монастыре достаточно сильно отличается от мирской жизни за стенами монастыря. Рекомендуем ознакомитьс,

ЖИЗНЬ В МОНАСТЫРЕ

ТРУЖЕННИКИ

Если человек желает пожить в монастыре какое-то время и узнать его жизнь поближе, испытать на себе все трудности монастырской жизни, он может прийти в монастырь и поговорить с его настоятелем с просьбой о принятии его в труженники монастыря на некоторое время. И, если вы убедите настоятеля монастыря, что вы достойны такого чина, вас возьмут в труженники и обеспечат всем необходимым для жизни в монастыре. В это время, пока вы носите чин труженник, вам придется выполнять всю работу, которую будут поручать вам, скорее всего, это будет самя тяжелая и неприятная работа, дабы вы научились смирению, подавлению гнева в себе.

ПОСЛУШЕННИКИ

Этот чин носят люди, которые решили уйти в монастырь, но еще не заслужили благословения, дабы стать монахом, так сказать, это те люди которые учатся послушанию и смирению, которые должны научиться жить без помыслов греховных и мирских наслаждений. Если человек справляется с этим учением, то его благославляют и постригают в монахи, как правило, это происходит в не более, чем пять лет с момента прихода в монастырь, хотя бывает и больше. Рекомендуем ознакомиться,

МОНАХИ

Это те люди, которые живут в монастыре на подобии Христа, свободными от всех родственных связей, не имеющих своей крыши над головой, странствующие, живущие в нищете и проводящие ночи в молитве. Так вот, чем ближе монахи к Христу и его жизни, тем они ближе к Богу. Живя в неполноте и ущербности они приобретают другое, а это другое и есть сам Господь Бог.

РАДОСТЬ ИЛИ ГРУСТЬ

Жизнь в монастыре не должна нести в себе только печали, грусть и особенно унижение. Тот факт, что человеку приятно жить в монастыре, говорит о том, что жизнь в монастыре правильная, а если монахи, послушники и труженники испытывают постонные унижения и оскорбления, это уже не жизнь монастырская, а муки адские при жизни. Только тот показатель, что монахи не уходят из монастыря, говорит о том, что жизнь в монастыре настоящая, призванная служить Господу Богу и жить вам там будет хорошо и приятно. Рекомендуем ознакомиться,

УЧЕНИЕ

Как и в жизни, монахи живя жизнь в монастыре, должны учиться науке, например, живописи, музыке, литературе, поэтому каждый монах, в свободное от служения время, может либо отдыхать, либо учиться.

ПОДЕЛИТЬСЯ: