Алексей Иванович Свирский
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ОТКУДА ВЗЯЛСЯ РЫЖИК И КТО ЕГО ПРИЮТИЛ
Птицы еще спали, когда Аксинья вышла открывать ставни. Молодая женщина тихо скрипнула в сенях дверьми и перешагнула порог.
Солнце еще не взошло, но рассвет уже был близок. На востоке небосклон окрашивался в золотисто-сиреневый цвет. Звезды быстро гасли одна за другой. Береговая улица, или, как ее иначе называли, Голодаевка, спала крепким сном. Улица эта была застроена с одной только стороны, другая же сторона представляла собой высокий крутой обрыв, спускавшийся к реке.
Аксинья, прежде чем открыть ставни, перешла босыми ногами пыльную немощеную улицу и остановилась на краю речного обрыва. Над рекой медленно расплывались серые клочья тумана. Маленькие, хилые домишки тесной ломаной шеренгой толпились на краю обрыва.
Хозяева этих хижин хотя и называли себя домовладельцами, но были бедняками родовитыми: бедность, нужда и всякие невзгоды переходили к ним из рода в род, как переходят к богатым громкие титулы или миллионные наследства. На Голодаевке никто не мог похвастать ни богатым дедушкой, ни промотанным имением.
Бедность жила здесь с незапамятных времен, так что голодаевцы давно уже привыкли к своей нужде, как негры привыкли к тропическому зною или как эскимосы – к жестоким морозам.
Не богаче других была и Аксинья, жена Тараса Зазули. Муж ее хотя и был по ремеслу столяр и гробовщик, но денег у него никогда почти не было. Единственно, когда Зазули считали себя богачами, – это только во время Проводской или Успенской ярмарок, когда Тарас продавал партиями столы и табуреты, заранее заготовляемые им в своей мастерской.
В последние дни Тарас был занят именно этим делом. До ярмарки оставалось немного, и он очень спешил.
Просыпался Зазуля раньше обыкновенного и работал до глубокой ночи. Вот почему жена его в тот день, когда начинается наш рассказ, так рано вышла открывать ставни.
Зазулиха (так за глаза называли соседки Аксинью) постояла с минуту на берегу, бросила сонный взгляд на небо, громко зевнула, перекрестила рот и направилась к своей хате.
Она стала открывать ставни. Всех окон в доме Зазулей было три. Молодая женщина открыла ставни, прикрепила их веревочками к стене, чтобы ветер ими не хлопал, и направилась было в хату, как вдруг услышала чьи-то тихие, жалобные стоны. Смуглое, загорелое лицо Аксиньи вытянулось от удивления и любопытства.
– Ой, ой, ой!.. – стонал кто-то за домом.
Аксинье показалось, что стонет женщина. Несколько секунд прислушивалась она к странным звукам, пугливо озираясь по сторонам. Но вокруг не было ни одной живой души. Наконец Аксинья победила страх, и когда стоны особенно усилились, она подобрала ситцевую юбку и бросилась бежать, перепрыгивая через бурьян и крапиву, росшие около дома, в ту сторону, откуда слышались стоны. Аксинья скрылась. Наступила тишина. Спустя немного Зазулиха с искаженным от страха лицом выбежала из-за угла дома и бросилась прямо в хату.
Тарас стоял перед верстаком и налаживал доски. Его громадная наклоненная фигура занимала чуть ли не половину комнаты. Одет он был в широкие шаровары и серую рубаху, а на босых ногах – мягкие самодельные шлепанцы.
– Тарас, выйди скорей на улицу! – крикнула запыхавшаяся Аксинья, вбежав в мастерскую.
Лицо у нее было бледное, испуганное. Она вся дрожала.
– А что я там забыл, на улице?.. – проговорил равнодушным тоном Тарас, не отрываясь от дела.
– Иди скорей, иди же, говорю тебе… Посмотри, что случилось! – воскликнула Аксинья.
– А что случилось? Курица удавилась?.. – засмеялся Зазуля.
– У, каменный ты человек!.. – озлилась жена. – Выйдешь ли ты из хаты, аль нет?
– Как не выйти… От бабьего крика не только что из хаты, а из кабака и то выйдешь, – сказал Тарас и, низко наклонив голову, чтобы не стукнуться о косяк, вышел из мастерской.
Аксинья забежала вперед.
– Вот здесь, за сарайчиком… Слышишь, стонет? Сюда иди!.. Слышишь?.. – задыхаясь от волнения, шептала Аксинья.
Тарас молча следовал за нею, пыхтя трубкой, которую он успел закурить по дороге.
– Вот здесь, смотри!.. Слышишь? – шепнула Аксинья.
Тарас остановился. Перед ним на траве лежала женщина, а рядом с нею мирно спал завернутый в тряпки крошечный ребенок. Из полуоткрытого рта женщины вылетали слабые, хриплые стоны. Голова ее, повязанная темным дырявым платком, лежала на серой котомке. Бледная, с почерневшими губами, она имела вид умирающей. Глаза ее, неподвижные и как будто стеклянные, были устремлены в одну точку. Одежда ее состояла из грязных бесформенных лохмотьев.
В произведении «Рыжик», созданном советским писателем Алексеем Ивановичем Свирским, показана ужасная жизнь бедняков в царской России.
В одной деревне появилась нищенка с младенцем на руках. Женщина была больна и умерла, а малыш остался лежать на голой земле. Столяр Тарас Зазуля вместе со своей женой Аксиньей приняли решение приютить сиротку. Так в семье появился ребёнок.
Отсутствие денег не позволило родителям окрестить сына в церкви. Мальчика назвали Рыжиком из-за рыжих волос. После малышу всё-таки дали имя Александр. Вскоре в семье Зазулей появилось две дочки. Аксинья очень любила и приёмного сына, и родных детей.
А Саша рос проказником. Все жители деревни страдали от его озорства. Но мальчик был очень добрый и отзывчивый. Рыжик нашёл и вылечил собаку, дал ей кличку Мойпёс. Саша подружился с Дуней – сиротой, которая проживала в доме дяди. Мужчина часто напивался и обижал девочку. Рыжик защищал Дуню.
Мальчик узнал, что Аксинья и Тарас – приёмные родители. Он решил сбежать из дома вместе с фокусником по прозвищу Полфунта. Но по дороге Саша потерялся и попал в притон к нищим, которые выпрашивали милостыню. Здесь Рыжик подружился со Спирькой Вьюном.
Мальчики решили убежать, но снова попали в банду, занимавшуюся воровством. Однажды Сашу схватили жандармы, но он сумел вырваться на свободу и встретил Полфунта. Мужчина отвёз Рыжика в родную деревню. Но мальчику было скучно дома, и непоседа снова сбежал.
Александр сумел побывать во многих населённых пунктах, даже в столице России. Везде он заводил друзей и попутчиков для путешествий.
Однажды в большом городе Рыжик попал на цирковое представление. Но на нём случилась трагедия, погиб кто-то из артистов. Мальчик с ужасом узнал, что это его друг – Полфунта. Для Рыжика это стало огромным горем.
Картинка или рисунок Свирский - Рыжик
Другие пересказы для читательского дневника
- Краткое содержание Шекспир Сон в летнюю ночь
Комедия «Сон в летнюю ночь» была написана У.Шекспиром в 1590 году. Пьеса состоит из пяти актов. Он написал это произведение в честь свадьбы известного аристократа.
- Краткое содержание Драгунский Главные реки Америки
Этот рассказ о Денисе Кораблеве. Дениска целое лето тренировался собираться и одеваться стремительно, как пожарники. Однажды он проспал подъём в школу, но смог быстро одеться за одну минуту и сорок восемь секунд.
- Краткое содержание Гайдар Чук и гек
Чук, а также, Гек – маленькие дети, который являются братьями. Они обитают в городе Москве. У них есть родители, но с ними пока живет только мама, так как отец работает в тайге, у самых Синих гор, как он писал в письме семье. Дети живут смеясь, веселясь
- Краткое содержание Без языка Короленко
В этом произведении говорится о необычных приключениях переселенцев в Америке. Один мужчина, по имени Осип, родом из поселка Лозищи, который расположен в Волынской губернии, принимает решение ехать в Америку
Алексей Иванович Свирский
(повесть)
Часть Первая
Откуда взялся Рыжик и кто его приютил
Птицы еще спали, когда Аксинья вышла открывать ставни. Молодая женщина тихо скрипнула в сенях дверьми и перешагнула порог.
Солнце еще не взошло, но рассвет уже был близок. На востоке небосклон окрашивался в золотисто-сиреневый цвет. Звезды быстро гасли одна за другой. Береговая улица, или, как ее иначе называли, Голодаевка, спала крепким сном. Улица эта была застроена с одной только стороны, другая же сторона представляла собой высокий крутой обрыв, спускавшийся к реке.
Аксинья, прежде чем открыть ставни, перешла босыми ногами пыльную немощеную улицу и остановилась на краю речного обрыва. Над рекой медленно расплывались серые клочья тумана. Маленькие, хилые домишки тесной ломаной шеренгой толпились на краю обрыва.
Хозяева этих хижин хотя и называли себя домовладельцами, но были бедняками родовитыми: бедность, нужда и всякие невзгоды переходили к ним из рода в род, как переходят к богатым громкие титулы или миллионные наследства. На Голодаевке никто не мог похвастать ни богатым дедушкой, ни промотанным имением.
Бедность жила здесь с незапамятных времен, так что голодаевцы давно уже привыкли к своей нужде, как негры привыкли к тропическому зною или как эскимосы - к жестоким морозам.
Не богаче других была и Аксинья, жена Тараса Зазули. Муж ее хотя и был по ремеслу столяр и гробовщик, но денег у него никогда почти не было. Единственно, когда Зазули считали себя богачами, - это только во время Проводской или Успенской ярмарок, когда Тарас продавал партиями столы и табуреты, заранее заготовляемые им в своей мастерской.
В последние дни Тарас был занят именно этим делом. До ярмарки оставалось немного, и он очень спешил.
Просыпался Зазуля раньше обыкновенного и работал до глубокой ночи. Вот почему жена его в тот день, когда начинается наш рассказ, так рано вышла открывать ставни.
Зазулиха (так за глаза называли соседки Аксинью) постояла с минуту на берегу, бросила сонный взгляд на небо, громко зевнула, перекрестила рот и направилась к своей хате.
Она стала открывать ставни. Всех окон в доме Зазулей было три. Молодая женщина открыла ставни, прикрепила их веревочками к стене, чтобы ветер ими не хлопал, и направилась было в хату, как вдруг услышала чьи-то тихие, жалобные стоны. Смуглое, загорелое лицо Аксиньи вытянулось от удивления и любопытства.
Ой, ой, ой!.. - стонал кто-то за домом.
Аксинье показалось, что стонет женщина. Несколько секунд прислушивалась она к странным звукам, пугливо озираясь по сторонам. Но вокруг не было ни одной живой души. Наконец Аксинья победила страх, и когда стоны особенно усилились, она подобрала ситцевую юбку и бросилась бежать, перепрыгивая через бурьян и крапиву, росшие около дома, в ту сторону, откуда слышались стоны. Аксинья скрылась. Наступила тишина. Спустя немного Зазулиха с искаженным от страха лицом выбежала из-за угла дома и бросилась прямо в хату.
Тарас стоял перед верстаком и налаживал доски. Его громадная наклоненная фигура занимала чуть ли не половину комнаты. Одет он был в широкие шаровары и серую рубаху, а на босых ногах - мягкие самодельные шлепанцы.
Тарас, выйди скорей на улицу! - крикнула запыхавшаяся Аксинья, вбежав в мастерскую.
Лицо у нее было бледное, испуганное. Она вся дрожала.
А что я там забыл, на улице?.. - проговорил равнодушным тоном Тарас, не отрываясь от дела.
Иди скорей, иди же, говорю тебе… Посмотри, что случилось! - воскликнула Аксинья.
А что случилось? Курица удавилась?.. - засмеялся Зазуля.
У, каменный ты человек!.. - озлилась жена. - Выйдешь ли ты из хаты, аль нет?
Как не выйти… От бабьего крика не только что из хаты, а из кабака и то выйдешь, - сказал Тарас и, низко наклонив голову, чтобы не стукнуться о косяк, вышел из мастерской.
Аксинья забежала вперед.
Вот здесь, за сарайчиком… Слышишь, стонет? Сюда иди!.. Слышишь?.. - задыхаясь от волнения, шептала Аксинья.
Тарас молча следовал за нею, пыхтя трубкой, которую он успел закурить по дороге.
Вот здесь, смотри!.. Слышишь? - шепнула Аксинья.
Тарас остановился. Перед ним на траве лежала женщина, а рядом с нею мирно спал завернутый в тряпки крошечный ребенок. Из полуоткрытого рта женщины вылетали слабые, хриплые стоны. Голова ее, повязанная темным дырявым платком, лежала на серой котомке. Бледная, с почерневшими губами, она имела вид умирающей. Глаза ее, неподвижные и как будто стеклянные, были устремлены в одну точку. Одежда ее состояла из грязных бесформенных лохмотьев.
Тарас с Аксиньей молча, но значительно переглянулись, когда подошли к умирающей.
Спроси-ка, кто она и как сюда попала, - тихо сказал Тарас жене.
Послушай, милая, откуда ты? - приступила к допросу Аксинья, наклонившись над больной. - Ты больна? Это твой ребенок?.. Как ты сюда попала?..
Аксинья задавала вопрос за вопросом, но ответа не последовало. Незнакомка умирала - это было ясно.
Я людей позову, - решительно заявила Зазулиха, взглянув на мужа.
И то правда… Разбуди соседей, а то еще невесть что подумают, - согласился Тарас.
Выходите!.. - кричала Аксинья, стуча в ставни соседних домов.
Минут через десять небольшой дворик Зазулей был полон народа.
Солнце еще не успело взойти, когда неизвестная женщина умерла. В ту самую минуту, когда она испустила последний вздох, проснулся ее ребенок. Он заметался и заплакал. Прибежавшие бабы, у которых были свои дети, услыхав голос плачущего ребенка, сейчас же определили, что ему всего три месяца от роду.
Аксинья, отвечая на вопросы, рассказывала, как она встала, как вышла открывать ставни и как услыхала стоны.
Она, стало быть, живая была? - перебивали ее слушатели.
Конечно, живая, ежели стонала! Мертвые не стонут, - пояснила Зазулиха и продолжала свой рассказ.
А ребенок не переставал кричать, надрывая грудь.
Его накормить надо, - догадалась одна из женщин и взяла его на руки.
Женщину эту звали Агафья-портниха. Муж ее был портной, человек слабый и пьющий. У Агафьи было пятеро ребят, из них один грудной.
Ребенок, как только очутился на руках у Агафьи, сейчас же замолк и припал к ее груди, точно замер.
Ишь, как сосет! - удивлялся Тарас, у которого своих детей не было.
Повесть «Рыжик» принадлежит перу писателя Алексея Свирского. По объёму произведение большое, поэтому читать его придётся продолжительное время. Чтобы сэкономить драгоценные минуты и часы, можно ознакомиться с произведением менее чем за 10 минут. Для этого достаточно прочитать краткое содержание. Свирского «Рыжик» будет описан в нашей статье.
Найдёныш
Начинается повествование с того, что в деревне Голодаевка некая Аксинья находит младенца. Он лежал прямо на земле, рядом со своей тяжелобольной мамой. Аксинья позвала мужа Тараса, а затем и ближайших соседей. Но к этому времени нищая женщина скончалась, и ребёнок остался сиротой. Бездетная Аксинья решила взять малыша себе. Городовой Прохор Гриб уговорил её мужа не противиться этому. Так семья Зазулей в одночасье обрела сына.
Из-за отсутствия денег сразу они не могли окрестить ребенка и почти месяц называли его просто Рыжиком. Затем малыш был наречён Александром, но прозвище так и осталось с ним.
Саньке 6 лет
Дальше повествование уносит читателя на 6 лет вперёд, об этом сообщает нам краткое содержание. Свирского «Рыжик» также расскажет об этом периоде. Саньке исполнилось шесть лет. К этому времени у Зазулей родилось две дочки - Вера и Катя. Рыжик рос озорником. Где бы какое происшествие ни случилось, все были уверены, что Санька имеет к этому прямое отношение. Но у Рыжика было доброе сердце. Он выходил собаку, назвав её Мойпёс. Санька был добр и к осиротевшей девочке Дуне, защищал её от пьяного дяди и просил маму взять девочку в дом.
Путешественник
Однажды, когда Александру уже исполнилось 10 лет, он узнает, что Аксинья и Тарас ему не родные. К тому же они решили отдать ребёнка на обучение крестному. Всё это подтолкнуло Рыжика к побегу. Он встретил фокусника по прозвищу Полфунта и решил уехать вместе с ним в Одессу. Но по дороге Рыжик отстал от поезда и остался один. Видя слёзы ребёнка, слепой старик предложил стать ему поводырём. Мальчик согласился.
Дед привёл ребёнка к нищим, которые побирались и жили при монастыре. Но старик, как и многие попрошайки, оказался вовсе не убогим - видел он прекрасно.
Здесь Санька знакомится со Спирькой Вьюном, своим ровесником, о чем и сообщает краткое содержание. Свирского «Рыжик» расскажет читателю и об этом.
Мальчики сдружились и решили сбежать от нищих. Их план удался, но дети попали в банду воров. Те стали их учить своему ремеслу. Однажды Саньку схватили за его проделки, но он вырвался и убежал. Рыжик опять встретил Полфунта, и тот отвёз его домой. Но юному путешественнику было скучно на одном месте, и он снова сбежал из дома.
А. Свирский, «Рыжик»: краткое содержание и кульминация
Санька побывал во многих городах, в том числе в Петербурге и Москве. Везде он находил друзей, с которыми путешествовать было интереснее. Находясь в столице, подросток увидел цирковое представление. Но оно закончилось трагедией - обвалился помост, под которым находился Полфунта. Фокусника довезли до больницы, но вскоре тот скончался. Санька очень переживал.
Вот такое произведение, заставляющее сопереживать, создал А. Свирский. Рыжик вызывает у читателя симпатию, но пошёл он не по тому пути, начав бродяжничать.
Русский писатель Алексей Иванович Свирский (1865–1942) родился в бедной семье. В 12 лет он остался круглым сиротой. Заботиться о нем было совершенно некому, поэтому мальчик оказался на улице и пристал к беспризорникам.
Целых 15 лет он вел бродяжнический образ жизни. Скитался по всей России, бывал в Персии и в Турции, своими глазами видел самые неприглядные стороны человеческой жизни. Ему довелось голодать, искать пристанища в ночлежных домах и притонах, попадать в тюрьму. В ранней юности он работал портовым грузчиком, таскал вагонетки на угольных шахтах Донбасса, собирал виноград и табак на плантациях Кавказа и Бессарабии, трудился чернорабочим на нефтяных вышках Баку.
Будущий писатель не учился в школе, но обладал талантом, наблюдательностью и стремлением к лучшему. Эти качества позволили ему изменить свою жизнь. В 1892 году он напечатал в газете первое стихотворение и с тех пор публиковался постоянно. Он написал около 20 книг. Больше всего читателям полюбились его повести о детях – «Рыжик», «Вор» и «Дети улицы».
У Саньки, героя повести «Рыжик», нет ни отца, ни матери. Он живет в деревне Голодаевке у приемных родителей, которые заботятся о нем, как умеют. Рыжик – добрый и честный мальчик, однако он доставляет окружающим немало хлопот своими шалостями и проказами.
Однажды, гуляя со своей собакой в окрестностях родной деревни, Рыжик встречает бродячего фокусника. Околдованный его искусством, очарованный рассказами о далеких больших городах, Рыжик решает увидеть мир собственными глазами. Жажда странствий уводит его из дома. Чему он научится в чужих краях? Вернется ли когда-нибудь назад?
Часть первая
Откуда взялся Рыжик и кто его приютил
Птицы еще спали, когда Аксинья вышла открывать ставни. Молодая женщина тихо скрипнула в сенях дверьми и перешагнула порог.
Солнце еще не взошло, но рассвет уже был близок. На востоке небосклон окрашивался в золотисто-сиреневый цвет. Звезды быстро гасли одна за другой. Береговая улица, или, как ее иначе называли, Голодаевка, спала крепким сном. Улица эта была застроена с одной только стороны, другая же сторона представляла собой высокий крутой обрыв, спускавшийся к реке.
Аксинья, прежде чем открыть ставни, перешла босыми ногами пыльную немощеную улицу и остановилась на краю речного обрыва. Над рекой медленно расплывались серые клочья тумана. Маленькие, хилые домишки тесной ломаной шеренгой толпились на краю обрыва.
Хозяева этих хижин хотя и называли себя домовладельцами, но были бедняками родовитыми: бедность, нужда и всякие невзгоды переходили к ним из рода в род, как переходят к богатым громкие титулы или миллионные наследства. На Голодаевке никто не мог похвастать ни богатым дедушкой, ни промотанным имением.
Бедность жила здесь с незапамятных времен, так что голодаевцы давно уже привыкли к своей нужде, как негры привыкли к тропическому зною или как эскимосы – к жестоким морозам.
Не богаче других была и Аксинья, жена Тараса Зазули. Муж ее хотя и был по ремеслу столяр и гробовщик, но денег у него никогда почти не было. Единственно, когда Зазули считали себя богачами, – это только во время Проводской или Успенской ярмарок, когда Тарас продавал партиями столы и табуреты, заранее заготовляемые им в своей мастерской.
В последние дни Тарас был занят именно этим делом. До ярмарки оставалось немного, и он очень спешил.
Просыпался Зазуля раньше обыкновенного и работал до глубокой ночи. Вот почему жена его в тот день, когда начинается наш рассказ, так рано вышла открывать ставни.
Зазулиха (так за глаза называли соседки Аксинью) постояла с минуту на берегу, бросила сонный взгляд на небо, громко зевнула, перекрестила рот и направилась к своей хате.
Она стала открывать ставни. Всех окон в доме Зазулей было три. Молодая женщина открыла ставни, прикрепила их веревочками к стене, чтобы ветер ими не хлопал, и направилась было в хату, как вдруг услышала чьи-то тихие, жалобные стоны. Смуглое, загорелое лицо Аксиньи вытянулось от удивления и любопытства.
– Ой, ой, ой!.. – стонал кто-то за домом.
Аксинье показалось, что стонет женщина. Несколько секунд прислушивалась она к странным звукам, пугливо озираясь по сторонам. Но вокруг не было ни одной живой души. Наконец Аксинья победила страх, и когда стоны особенно усилились, она подобрала ситцевую юбку и бросилась бежать, перепрыгивая через бурьян и крапиву, росшие около дома, в ту сторону, откуда слышались стоны. Аксинья скрылась. Наступила тишина. Спустя немного Зазулиха с искаженным от страха лицом выбежала из-за угла дома и бросилась прямо в хату.
Тарас стоял перед верстаком и налаживал доски. Его громадная наклоненная фигура занимала чуть ли не половину комнаты. Одет он был в широкие шаровары и серую рубаху, а на босых ногах – мягкие самодельные шлепанцы.
– Тарас, выйди скорей на улицу! – крикнула запыхавшаяся Аксинья, вбежав в мастерскую.
Лицо у нее было бледное, испуганное. Она вся дрожала.
– А что я там забыл, на улице?.. – проговорил равнодушным тоном Тарас, не отрываясь от дела.
– Иди скорей, иди же, говорю тебе… Посмотри, что случилось! – воскликнула Аксинья.
– А что случилось? Курица удавилась?.. – засмеялся Зазуля.
– У, каменный ты человек!.. – озлилась жена. – Выйдешь ли ты из хаты аль нет?
– Как не выйти… От бабьего крика не только что из хаты, а из кабака и то выйдешь, – сказал Тарас и, низко наклонив голову, чтобы не стукнуться о косяк, вышел из мастерской.
Аксинья забежала вперед.
– Вот здесь, за сарайчиком… Слышишь, стонет? Сюда иди!.. Слышишь?.. – задыхаясь от волнения, шептала Аксинья.
Тарас молча следовал за нею, пыхтя трубкой, которую он успел закурить по дороге.
– Вот здесь, смотри!.. Слышишь? – шепнула Аксинья.
Тарас остановился. Перед ним на траве лежала женщина, а рядом с нею мирно спал завернутый в тряпки крошечный ребенок. Из полуоткрытого рта женщины вылетали слабые, хриплые стоны. Голова ее, повязанная темным дырявым платком, лежала на серой котомке. Бледная, с почерневшими губами, она имела вид умирающей. Глаза ее, неподвижные и как будто стеклянные, были устремлены в одну точку. Одежда ее состояла из грязных бесформенных лохмотьев.
Тарас с Аксиньей молча, но значительно переглянулись, когда подошли к умирающей.
– Спроси-ка, кто она и как сюда попала, – тихо сказал Тарас жене.
– Послушай, милая, откуда ты? – приступила к допросу Аксинья, наклонившись над больной. – Ты больна? Это твой ребенок?.. Как ты сюда попала?..
Аксинья задавала вопрос за вопросом, но ответа не последовало. Незнакомка умирала – это было ясно.
– Я людей позову, – решительно заявила Зазулиха, взглянув на мужа.
– И то правда… Разбуди соседей, а то еще невесть что подумают, – согласился Тарас.
– Выходите!.. – кричала Аксинья, стуча в ставни соседних домов.
Минут через десять небольшой дворик Зазулей был полон народа.
Солнце еще не успело взойти, когда неизвестная женщина умерла. В ту самую минуту, когда она испустила последний вздох, проснулся ее ребенок. Он заметался и заплакал. Прибежавшие бабы, у которых были свои дети, услыхав голос плачущего ребенка, сейчас же определили, что ему всего три месяца от роду.
Аксинья, отвечая на вопросы, рассказывала, как она встала, как вышла открывать ставни и как услыхала стоны.