Страница 1 из 2

ОТЦЫ ЦЕРКВИ – понятие, употребляемое для обозначения ранних христианских мыслителей и писателей, труды которых легли в основу догматического и организационного устройства церкви, которые признаны авторитетами как в восточной греческой традиции, так и в западной латинской. Исследователи отмечают, что Отцами церкви именуются только те авторы, тексты которых не противоречили Священному Писанию, и, вследствие этого, большая часть этих трудов легли в основу Священного Предания. Благодаря Отцам церкви церковь восприняла и воцерковила философский и культурный пласты греко-римской цивилизации. Первоначально термин «Отцы церкви» относился только к лицам, имеющим епископский сан, однако начиная с IV в. он стал употребляться в отношении всех авторитетных теологов прошлого. Само словосочетание «Отцы церкви» употребляется не в прямом, а в переносном смысле. Отцы церкви – это Отцы, принадлежащие церкви, т.е. лица, которые были членами церковного тела, но это наименование ни в коем случае не означает усвоения ими достоинств, равных Богу, Который именуется Отцом не только в отношении церкви, но и в отношении всего тварного мира. Само слово «отец» употреблялось в духовном смысле уже в глубокой древности. Быть отцом означало, в первую очередь, дать человеку физическую жизнь, а в духовном смысле – наставить другого в истине: быть тем, кто научит другого в вере, кто воспитает человека в русле христианской морали, в христианских идеалах, тем, кто до известной степени является духовным родителем человека, духовным отцом. В связи с этим быть Отцом церкви означало оказать заметное влияние на общецерковный строй жизни, как в доктринальной плоскости, так и в организационной. Ни личная гениальность, ни высокая образованность, ни красноречие не являются теми достоинствами, которые позволяют церкви называть того или иного представителя своим Отцом. Исследователи подчёркивают, что следует различать Отцов апостолических, представлявших второе или третье поколение христиан, но состоявших в непосредственном общении с апостолами или кем-нибудь из их учеников. Например, апостол из семидесяти Климент Римский (ум. в 97, 99 или 101 г.), принявший мученичество муж апостольский Игнатий Антиохийский (ум. в 107 г.) и Поликарп Смирнский (около 70 – 156 гг.) были учениками Иоанна Богослова. Во II и III вв. выдвинулись «Отцы-апологеты», проповедовавшие и защищавшие христианское учение в борьбе с языческими философами и гностиками. Наиболее известные из них – Иустин Мученик (около 100 – около 165 гг.) и казнённый за исповедание веры епископ Лионский Ириней (130–202 гг.). Однако к Отцам церкви не были отнесены такие талантливейшие люди своего времени, как Тертуллиан (155/165 – 220/240 гг.) и Ориген (около 185 – около 254 гг.).

(6 голосов : 5.0 из 5 )

В раннехристианском словоупотреблении понятие «отец» обычно ассоциировалось с термином «учитель.» Уже святой Апостол Павел намекает на это, говоря: «хотя у вас тысяча наставников, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (). Святой также говорит: «Ибо если кто научен кем-либо, то он называется сыном учителя, а этот отцом его». Наконец, и изрекает: «Слова суть порождения души. Поэтому мы называем тех, кто наставляет нас, отцами».

Подобная неразрывная связь двух понятий, доходящая почти до отождествления, прослеживается затем и в раннем монашестве, где слово «авва» подразумевало одновременно значения «духовного отца» и «учителя». Такое словоупотребление отчасти сохранилось и у нас, ибо мы говорим не просто об «отцах Церкви,» но об «отцах и учителях Церкви.» В то же время, указанные понятия обрели в современном православном словоупотреблении некоторые оттенки различия, на которых хотелось бы остановиться.

Среди всех церковных писателей отцы Церкви, занимают особое место. Об этом ясно говорит, например, преосвященный : « Христова есть царство истины и святости, основанное Христом Господом и силою Св. Духа, действующего чрез избранных своих, всегда живое в членах своих…; а высокая честь быть избранными орудиями Духа Божия предоставлена отцам Церкви.» Они являются продолжателями дела свв. Апостолов: «это те преемники духа апостольского, которые и могли по дарованиям богопросвещенного ума и хотели по благодатной чистоте души предлагать и предложили в писаниях чистую истину Христову, семя Божие, действующее во спасение.»

Естественно возникает следующий вопрос: кого из христианских писателей следует относить к собственно «отцам Церкви»? Католические ученые и богословы выдвигают четыре основных критерия для определения понятия «отцы Церкви»: 1) ортодоксальность учения, 2) святость жизни, 3) признание Церкви и 4) древность. Данные критерии, за исключением последнего, признаются и православными патрологами. При этом, правда, следует оговориться, что ни один из названных критериев нельзя рассматривать с узко-формальной точки зрения. Например, если брать первый критерий, то необходимо учитывать, что, хотя Богооткровенные истины христианства неизменны и даны нам в своей незыблемой полноте, восприятие и раскрытие их со стороны человека происходило во времени и постепенно. Человеческий ум в ходе истории как бы постепенно продвигался (и продвигается) к все большей полноте познания и понятийного выражения этих истин. Как пишет архимандрит Сильвестр: «Бог постепенно приучал людей к постижению Откровения, как приучают живущих во тьме к свету.» А поэтому в ходе земной истории своей «извлекает известные истины из Откровения и поставляет их пред глазами верующих, возводя их на степень догмата, т.е. истины уже непререкаемой.» Вследствие этого деятельность Церкви «представляет собою, можно сказать, своего рода внутреннюю, непрерывную диалектическую работу, клонящуюся, при желании оградить истины веры от всякого рода заблуждений, к более и более точному разъяснению и определению их для более прочного утверждения в сознании верующих.» Данный процесс условно можно назвать процессом «догматизирования.» Постепенность такой диалектической работы соборного разума Церкви заставляет пас быть осторожным в оценке взглядов того или иного отца и учителя Церкви, предостерегая против «анахронизма суждений.» Например, если рассматривать триадологию доникейских отцов с точки зрения четко сформулированного учения о Святой Троице (нашедшего классическое выражение в известном «никео-цареградском символе»), то можно констатировать, что многие из этих отцов явно тяготели к субординационизму. Аналогичным образом в христологии св. встречаются некоторые неточные формулировки, которые можно трактовать, так сказать, в «монофизитском» ключе. Кроме того, критерий «ортодоксальности» нельзя применять узко формально и в том плане, что все сказанное тем или иным отцом является истиной в последней инстанции. Ибо «писания отцов – человеческие произведения и существенно отличаются от Священного Писания Ветхого и Нового Завета, которое богодухновенно, составлено под специальным воздействием Св. Духа и потому должно рассматриваться и почитаться, как Священное и Божественное Писание. За весьма редкими исключениями, никто не смешивал произведений отцов Церкви с боговдохновенными писаниями пророков и Апостолов, и такого смешения нельзя допускать без опасности запутаться в безвыходных противоречиях. Отсюда, при неизменном подчинении всегда живому, всегда непогрешимому авторитету Церкви, которая есть верная хранительница божественных обетовании и всеобщего и непрерывного Предания, вытекает для нас известная свобода в изучении отеческих творений и заключающегося в них учения; отсюда же, не умаляя значения отцов, мы получаем возможность и право внести необходимые различия в оценку их учения.» Поэтому, согласно мнению одного из первых русских патрологов, следует проводить различие между «погрешностями» и «заблуждениями,» ибо они «не одно и то же. Иное дело погрешать в таких истинах, которые, не будучи определены Церковью, могли быть изъясняемы так или иначе – и совсем другое дело упорствовать против ясного определения всей Церкви. Первого рода ошибки нередко можно встретить у св. отцов, но отнюдь не погрешности второго рода. Погрешностей св. мужей не должно одобрять и упорно держаться их, точно также, как и упрекать их за оные, помня ту истину, что и святой человек, как человек, мог иногда ошибаться.»

Что касается второго критерия – святости жизни, то здесь следует остерегаться отождествления понятий «святость» и «безгрешность,» ибо, как известно, только один Бог без греха. Поэтому нельзя забывать того, что отцы Церкви были людьми: в жизни их могли случаться падения, проступки и т.д., но своим подвигом покаяния, молитвы и доброделания они искупили их пред Господом и Церковь единодушно признает их святыми. С другой стороны, некоторые еретики, например, Несторий, по внешней стороне своей личной жизни приближались к идеалу святости, однако это не позволяет причислять их к лику святых, ибо формальное применение только одного критерия не допускается соборным разумом Церкви. Вследствие чего «святость должна быть запечатлена блаженной кончиной в общении с Церковью или даже мученичеством за Христа. Святость жизни св. отцов служит:

a) ручательством духовной опытности их, как руководителей в святой христианской жизни,

b) основой их глубокого проникновения в истины христианского вероучения, по принципу ,

c) залогом их беспредельной преданности к истине и Церкви, как церковных учителей и защитников интересов Церкви.»

Поэтому третий критерий – признание Церкви – является главным и решающим фактором в определении границ понятия «отцы Церкви.» Впрочем, и здесь признание Церкви нельзя полностью отождествлять с канонизацией. Сонм святых на небесах – бесчисленен и не все святые горней Церкви, бывшие «тайными делателями Царства Божьего,» известны нам, поскольку знаем мы лишь отчасти и проникнуть в сокровенную суть великой тайны Церкви нам, пребывающим в «юдоли печали,» не дано. Канонизация святых лишь только намечает контуры этой великой тайны. Ибо «в отношении к некоторым лицам Церкви еще не довольно прошло времени, чтобы узнать волю Божию о них, прославляющую святых своих по своему усмотрению. Потому, если высокие качества известных лиц, их высокая образованность и подвижническая жизнь, не подлежат сомнению и они пользуются уважением Церкви, хотя и не в числе святых: то, не дозволяя себе без воли Духа Божия называть их св. отцами, должны мы признавать их знаменитейшими учителями Церкви, иначе, следуя примеру Церкви, должны называть их блаженными учителями, блаженными отцами и ставить вслед за св. отцами. Таковы, например, патриарх Фотий, .»

Четвертый же критерий (древность), выдвигаемый католическими богословами, не признается, как отмечалось выше, православными патрологами. Исходя из него, католические ученые завершают собственно патрологию на греческом Востоке св. (начало VIII в.), а на латинском Западе – (VII в.). Православную же точку зрения на сей счет ясно выразил покойный отец : «Наша Церковь учит, что божественное Откровение не ограничено никакими хронологическими рамками. Дух святой действует через людей всех времен, и Церковь «узнает» в людях своих «святых отцов» не по причине древности, а руководствуясь своей внутренней интуицией, на основании которой и формируется Предание.» Вследствие этого наука патрология, собственно говоря, не имеет конечного хронологического предела, или, если говорить более точно, данный предел устанавливается грядущим концом бытия этого тварного мира и человечества.

Таким образом, святые отцы Церкви суть «надежнейшие руководители в деле религиозного знания; в их писаниях заключено апостольское Предание, посему все споры о вере, о правилах благочестия и благочиния церковного необходимо должны быть решаемы при свете святоотеческих писаний; но несомненным доказательством истины служит только единодушное и согласное их учение, только сие учение всякому должно принимать за несомненное правило, а не всякую частную их мысль и не всякое их предположение и исследование. Церковь во все времена имела и имеет нужду указывать для своих чад такие сочинения, которые могут служить предохранением от неверия, заблуждения и нравственных падений; и она во все времена тщательно отличала тех пастырей, которых Бог особенно ущедрил дарами Своей благодати, приуготовлял к борьбе с еретиками и одарил дарами премудрости и ведения; она принимала их писания с особенным уважением и предлагала их в руководство на будущие времена.»

Отмеченный в этом высказывании архимандрита Порфирия принцип «согласия отцов» (consensuspatrum) имеет важнейшее значение для патрологии. Еще в V в. его достаточно четко сформулировал прп. : «Но должно сносить суждения только тех отцов, которые живя, уча и пребывая в вере и в кафолическом общении свято, мудро, постоянно, сподобились или с верою почить о Христе, или блаженно умереть за Христа. А верить им должно по такому правилу: что только или все они, или большинство их единомысленно принимали, содержали, передавали открыто, часто непоколебимо, как будто по какому предварительному согласию между собою учителей, то считать несомненным, верным и непререкаемым; а о чем мыслил кто, святой ли он или ученый, исповедник ли и мученик, не согласно со всеми или даже вопреки всем, то относить к мнениям личным, сокровенным, частным, отличным (secretum) от авторитета общего, открытого и всенародного верования; дабы, оставив древнюю истину вселенского догмата, по нечестивому обычаю еретиков и раскольников, с величайшей опасностью относительно вечного спасения, не последовать нам новому заблуждению одного человека.»

Именно такое «согласие отцов» и делает их авторитетными выразителями Священного Предания. А «Предание – это Дух Христов, оживляющий Церковь и составляющий ее внутреннюю сущность. Подобно человеческому телу, оживляемому душой, и Тело Христово оживляется живущим в Нем Духом Христовым.» Естественно, что святоотеческие творения не объемлют всю полноту церковного Предания, а представляют собой только часть его, наряду с постановлениями вселенских соборов, богослужением, церковными обычаями и т.д. Кроме того, творения святых отцов суть памятники церковной письменности, а в Церкви письменное Предание всегда вторично, но отношению к устному Преданию. Ведь «Христово Предание, живущее и проповедуемое в Церкви пастырями и учителями, только мало помалу записывается, чему в Библии положено как бы идеально-совершенное начало, первообраз. Православно-вселенская Церковь, как благодатная таинница истины Христовой, вдохновляемая и руководимая Духом Святым, всегда создает особую письменность, целый и целостный ряд словесных памятников непогрешимого Предания, коренящегося в ее религиозно-православном самосознании. Таким образом, в Церкви и Церковью всегда записывается только некоторая часть из того, что составляет религиозную сущность ее бытия и жизни всех истинно верующих христиан. Очевидно, что не все богооткровенное учение, не вся религиозная жизнь, не весь, так сказать, догматико-канонический «материал веры,» находящийся и живущий в Церкви, вполне и всецело выражается и запечатлевается в письменных творениях и словесных памятниках церковных.» Разумеется, это отнюдь не умаляет значения данных творений, поскольку письменное Предание является существенной и неотъемлимой частью всего Священного Предания.

Сложнее и запутаннее дело обстоит с обозначением «учители Церкви.» На католическом Западе в 1298 г. декретом папы Бонифация из числа прочих отцов были выделены четыре – Амвросий, Иероним, Августин и папа ; они получили почетное наименование «высокочтимых учителей Церкви» (egregii doctores ecclesiae), «учителей Церкви по преимуществу» (doctores ecclesiae pereminentiam) или «великих отцов Церкви.» Затем к числу этих «преимущественных учителей Церкви» были причислены еще восточных четыре отца: , и . Позднее титул просто «учителей Церкви» (doctores ecclesiae) усвоили целому ряду как восточных ( , ), так и западных церковных писателей ( , Фоме Аквинату, Бернару Клервосскому, Петру Дамиану и пр.). А «в православной Церкви и у православных патрологов наименование «учителя Церкви» не имеет устойчивого и строго определенного значения. Иногда оно прилагается, как особенно почетный титул («великий вселенский учитель»), к знаменитейшим из отцов Церкви ( , и ); большею же частью употребляется в отношении к наиболее выдающимся из церковных писателей, которые не удостоены Церковью почетного звания «отцов Церкви,» но известны своими высокими качествами, исключительной образованностью, подвижнической жизнью и пользуются уважением в Церкви, хотя и не в числе святых (например, Иероним, Августин, ), и по своему значению близки к отцам, стоя в тесной связи с ними. Впрочем, каких-нибудь определенных указании в этом отношении не выработано, почему у нас отцам Церкви противополагаются просто церковные писатели, т.е. такие писатели, которые не имеют некоторых святоотеческих свойств, – не отпечатлели в своей жизни и сочинениях в совершенной чистоте и целости преданной веры Церкви, но до конца жизни пребывали в духовном общении с Церковью и т.п., каковы, например, названные Климент Александрийский, Ориген, С.Л. Епифанович , в отличие от , на сей счет высказывается так:

«Надо заметить, что у нас неправильно называют «учителями» церковных писателей, которые погрешали в истории и не удостоены имени св. отцов, между тем, как наименование «учитель Церкви» более почтенно, чем «отец Церкви» и усвоено немногим из них, которые были корифеями и вождями в борьбе против ересей. Гораздо правильнее поэтому всех, не причисленных к лику отцов, называть «писателями церковными» (ecclesiasticiscriptores). К ним неприложимы признаки отцов Церкви, глазным образом по отсутствию православия в их воззрениях по некоторым пунктам учения и, следовательно, по отсутствию общения с Церковью. Авторитет за ними Церковью не признается, причем это непризнание их выражается или в форме оставления их без внимания при перечне свидетелей Священного Предания и непринятия в святцы, или в форме открытого отвержения.» Однако, на наш взгляд, подобная точка зрения представляет определённую крайность, особенно в отношении древнейшего периода церковной письменности. Дело в том, что некоторые из названных христианских писателей (Климент Александрийский, Ориген) исполняли особое церковное, служение в качестве «дидаскалов» и воспринимались Церковью именно как «учители.» Учитывая такую специфику древнейшего периода церковной литературы (которая, следует заметить, проявлялась достаточно часто и в позднейшие эпохи вплоть до наших дней), мы считаем возможным применять название «учитель Церкви» – к тем христианским писателям, которые подвизались на великом поприще церковного учительств.

Вообще необходимо подчеркнуть, что «и церковные писатели, не имеющие церковного авторитета, равному святоотеческому, также должны быть предметом тщательного и обстоятельного изучения в патрологической науке. И необходимость этого основывается прежде всего, на том, что деление на отцов Церкви и просто церковных писателей возможно только в отвлечении, когда церковный писатель оценивается как личность, выделенная из общего хода церковной жизни и особо рассматриваемая в отношении к ее личным достоинствам, твердости в вере и непоколебимой преданности учению Церкви; но такого деления нельзя произвести, если живо представить себе широкое, часто бурное, течение жизни древней Церкви; здесь непрестанно сменяются отцы Церкви писателями церковными, одни влияют на других, все принимают деятельное участие в жизни Церкви, в её борьбе с внешними и внутренними врагами веры, в раскрытии и обоснования христианской истины, н нет возможности точно расчислить, что должно отнести на счет литературной деятельности признанных отцов Церкви, с одной стороны, и церковных писателей, с другой. Достаточно вспомнить о том влиянии, какое имел церковный писатель на отца Церкви Киприана, Ориген – на выдающихся отцов Церкви IV в., блж. Августин – на богословов западной Церкви. Далее, церковные писатели – богословы и образованнейшие мужи христианской древности – оказали сильное и весьма важное влияние на раскрытие внутреннего содержания христианства, углубление и формирование церковного учения; в подтверждение этого можно указать на Климента Александрийского, Оригена, Августина, Феодорита Кирского. Наконец, и как исторические свидетели о вере и жизни Церкви своего времени церковные писатели имеют весьма важное значение. Что касается, так сказать, юридического права на привлечение к изучению и произведений церковных писателей, не провозглашенных Церковью в качестве «отцов,» то оно в достаточной степени обосновывается на том историческом факте, что православная Церковь ни разу не ставила своею нарочитою задачей определить церковное значение всех церковных писателей и степень точности выражения ими церковного учения.» Поэтому «патрологическая наука не должна наперед устанавливать определенного выбора между произведениями древнецерковной письменности, и одни исследовать, а другие отвергать; все сохранившиеся памятники древнецерковной письменности, весь литературно-исторический материал, оставленный членами древней Церкви, необходимо изучить с той подробностью и обстоятельностью, каких требует значение его в целом и отдельных частях.»

П атристика - (от греч. pater - отец) обозначает совокупность теологических, философских и политико-социологичеких доктрин христианских мыслителей 2 - 8 веков, так называемых отцов церкви. Во 2-3 вв. происходило фрагментарное философствование апологетов патристики: Тертуллиан, Клемент Александрийский, Ориген. В 4-5 вв. - систематизация церковной доктрины: Василий Великий, на западе - Августин. 6 век - стабилизация догм и кодификация наук под эгидой теологии: Леонтий Византийский, Боэций...

Четырех деятелей называют докторами Западной церкви - Святого Амвросия, Иеронима, Августина, Папу Григория Великого.
Расцвет деятельности Амвросия, Иеронима и Августина приходится на период между победой католической церкви в Римской Империи и варварским нашествием. Сразу после того, как они сошли со сцены, Италия, Испания и Африка оказались во власти варваров. Цивилизация вступила в полосу многовекового упадка и только, примерно через 1000 лет, христианский мир смог вновь выдвинуть людей, равных Амвросию, Иерониму и Августину. Их авторитет почитался на протяжении всего средневековья; больше, чем кто бы то ни был, они способствовали определению того вида, который приняла церковь.

Амвросий - обосновал церковную концепцию взаимоотношений между церковью и государством (независимость церкви). Иероним - дал западной церкви латинскую библию, от него исходила инициатива монашеского движения. Августин - выработал теологию церкви, действовавшую вплоть до реформации. Он пытался согласовать философию со священным писанием, чего не делали более ранние христианские философы. Лучшее его произведение - "Исповеди". Августин утверждал, что мир был сотворен не из материи, а из ничего, в то время, как греческая философия утверждала, что мир не может быть сотворен из ничего. Эти воззрения в христианские времена приводили к пантеизму: бог и мир неотделимы. Августин пытался соотнести эти две теории. Он говорил, что бог вечен и существует вне времени. Он не предшествует своему собственному творению времени, так как он пребывает вне потока времени. Прошедшее и будущее могут быть осмыслены только как настоящее: прошедшее может быть отождествлено с воспоминанием, а будущее с ожиданием, но они являются фактами, относящимися к настоящему, т.е. время является аспектом наших мыслей. В произведении "О граде божьем" Августин говорит:

1. о нечестивости языческих богов.
2. в настоящем мире два града - земной и небесный, они перемешаны, но в будущем будут разделены.
3. блаженное вечно, но не все вечное блаженно.
Дал синхронизацию священной и мирской истории.

Патристика 5 - 6 веков.
5 век - это время варварских нашествий и падения западной Римской Империи. После смерти Св. Августина (430 г.), философская мысль почти угасла. В это время англы вторглись в Британию, франки в Галлию (совр. Франция), вандалы в Испанию. В середине 5 века Св. Патрик обратил ирландцев в христианство, т.е. в Европе образовались германские королевства. В Италию пришли готы, а их пригнали сюда с востока гунны (монголы). В этот период хаоса церковь раздирались спором по вопросу о воплощении. Главные противники - два церковника - Кирилл и Несторий. Кирилл - патриарх Александрийский, а Несторий - Константинопольский. Спор разгорелся из-за того, как относится друг к другу божественное и человеческое естества Христа. Несторий: в Христе два лица - человеческое и божественное, богородица - мать человеческого, божественное лицо не имело матери.
Кирилл считал, что в Христе только божественное. В результате, церковь раскололась.

В 6 веке - Боэций, Юстиниан, Григорий Великий.
Боэций: несовершенство - есть недостаток, предполагающий существование совершенного образа. Зло - в отсутствии положительного начала. Блаженство и бог, являются высшими благами, потому тождественны, следовательно каждый счастливый - есть бог. Добродетельные люди могучи, дурные немощны.
То немногое, что уцелело от культуры древнего Рима, было сохранено церковью, у которой было три направления деятельности: 1. монашеское движение; 2. рост влияния папства; 3. обращение варваров из язычества в христианство.

Монашеское движение зародилось одновременно в Египте и Сирии примерно в начале 4 века в форме отшельников-одиночек и монастырей. Первый отшельник - Святой Антоний (270 г.). Пахомий (315 г.) основал первый монастырь. Большинство монахов ничего не читали и не трудились. Большую роль в монашеском движении сыграл Святой Бенедикт , основатель Бенедиктинского ордена. Он не требовал строгого аскетизма. Григорий Великий родился в Риме около 540 года в богатой знатной семье. Был префектом Рима. Раздал богатство на основание монастырей. Не питал симпатий к светскому знанию.

ОТЦЫ́ ЦЕ́РКВИ, основоположники христианской церковной доктрины, действовавшие во 2–8 вв. (хотя некоторые деятели этого круга - Тертуллиан, Ориген - не канонизированы церковью). Решающее влияние отцы церкви оказали на формирование отношения христианской церкви к евреям, когда христианство в полемике с иудаизмом отстаивало свою самобытность и адаптировало еврейскую Библию (у христиан - Ветхий завет) к своему вероучению. Многие отцы церкви в той или иной степени были сведущи в иврите и знакомы с раввинистической традицией.

Необходимость в четком размежевании между новым вероучением и иудаизмом заставила уже первых христианских авторов занять резкую антиеврейскую позицию, вступить в полемику с еврейским толкованием Священного Писания и выставить возражения на полемические доводы евреев. Так, уже в анонимном «Письме Варнавы» (2 в.) утверждается, что евреи ложно понимают Закон, трактуя его буквально, вместо того, чтобы искать его подлинный духовный смысл, а Аристид Афинский в обращенной к императору Адриану «Апологии» (около 123 г. - 124 г.) подвергает евреев критике наряду с еретиками. Наиболее значительный христианский апологет 2 в. Юстин-мученик в своем «Диалоге с Трифоном» излагает двухдневную дискуссию (возможно, реально состоявшуюся) между автором и еврейским ученым из Эрец-Исраэль (некоторые исследователи полагают, что с рабби Тарфоном ; см. Диспуты). Дискуссия посвящена значению Ветхого завета (по сравнению с Новым заветом), божественности Иисуса и претензиям христианства быть «Новым Израилем». Другой антиеврейский полемический трактат 2 в. - сочинение (около 175 г.) епископа Аполлинария из Гиераполиса во Фригии. Все эти сочинения написаны по-гречески. Первый антиеврейский полемический трактат на латыни был написан около 200 года Тертуллианом, который решил в письменной форме опровергнуть антихристианские доводы, высказанные евреями на еврейско-христианском диспуте. В центре стоят все те же вопросы: сохранение Ветхим заветом своей силы, божественность и мессианская (см. Мессия) роль Иисуса и избрание Богом христианской общины как «Нового Израиля».

Несколько сочинений отцов церкви относятся к первой половине 3 в. Приписываемый Ипполиту Римскому трактат «Против иудеев» объясняет бедственное положение евреев как следствие их отказа принять Иисуса. Климент Александрийский, широко использовавший аггадический материал (см. Аггада), ставит своей целью доказать язычникам, что греческие философы многое заимствовали из еврейского учения, и ответить евреям на их довод о сектантской раздробленности христиан. Не менее сложную задачу преследует и Ориген, в известной мере защищающий иудаизм и одновременно опровергающий антихристианские аргументы, заимствованные язычниками у евреев. Считается, что мать Оригена была еврейкой, и не подлежит сомнению, что он поддерживал отношения с еврейскими законоучителями Эрец-Исраэль.

Не позднее середины 3 в. Киприан Карфагенский собрал библейские «свидетельства» (тестимонии) для использования их в дискуссиях с евреями; возможно, что образцом ему послужило аналогичное собрание, составленное во 2 в. на греческом языке. Ошибочно приписываются Киприану также четыре других антиеврейских сочинения. В 3 в. епископ Новациан написал ряд сочинений (сохранившихся лишь частично), в которых призывает христиан отказаться от соблюдения кашрута и субботы и выступает против еврейского закона

Григория Паламу) и Нового времени (Паисия Величковского , Феофана Затворника , Силуана Афонского и других).

Возникновение понятия

До Вселенских соборов

В отличие от просто «церковных писателей» , которые допускали в своей жизни отдельные прегрешения или отклонения от учения Церкви, «отцами Церкви» считаются те церковные писатели, которые за святость жизни и верность церковному учению были признаны Церковью в качестве свидетелей и истолкователей Священного Писания .

Слово «отец» в данном случае употреблено в образном смысле, обозначая наставника или учителя истины (см.: Библия. Первое Послание к коринфянам, гл. 4, ст. 15). Плутарх в жизнеописании Александра Македонского сообщает, что тот любил своего учителя Аристотеля не меньше, чем отца, потому что последнему он обязан жизнью, а первому - доброй жизнью . В таком же значении оно употребляется как в Ветхом Завете - пророк Елисей называет Илию отцом , «сынами» назывались ученики пророков , так и в Новом , когда апостол Павел называет коринфян своими чадами .

Такой способ выражения стал обычным в последующее время. Иустин называет «отцом» почтенного старца, который в Эфесе указал ему путь к христианству. К концу II века Ириней говорит: «Кто научен кем-либо, тот называется сыном учащего, а тот ему отцом». Немного позднее Климент Александрийский пишет: «Наставивших мы прямо называем „отцами“», «сын есть всякий, кто учится с покорностью учителю». В сохранившемся в «Церковной истории » Евсевия Кесарийского послании к Оригену Александр, епископ Иерусалимский , так говорит о Пантене и Клименте, их общих учителях: «Как отцов, мы почитаем тех блаженных, которые предшествовали нам». Язычники и иудеи выражают свою ненависть к Поликарпу словами «Он - учитель Асии, отец христиан!» .

В эпоху Вселенских соборов

… понятие «отечества», как такового, заключает в себе главнейшую идею преемственной передачи церковного достояния по духовному восприятию для хранения, развития и обогащения в последовательном прогрессе христианской жизни. Это аналогично обыкновенному наследованию от родителей детьми, однако с тем глубочайшим различием, что в этом случае вторые могут не просто увеличить полученное, а ещё превосходить качественно по самой материальной ценности своих исправлений и добавлений. В патристической традиционности есть нечто кардинальное, что является безусловным и принудительным, и лишь мерой соответствия ему определяется достоинство индивидуального участия в общем движении. Этим началом служит идущее от Христа и апостолов Предание в раскрытии Писаний - Предание священное, допускающее не изменение или улучшение, но только согласное с ним истолкование и плодотворное применение к интеллектуально-жизненным потребностям каждой взятой современности. По этому принципиальному пониманию выходит, что церковно-литературное «отечество» бывает по преимуществу общецерковным голосом, где частные мелодии своей совокупностью должны помогать гармонии целого, воплощать всю полноту и выражать все оттенки непрерывной традиционно-вдохновенной музыки. Отсюда с неизбежностью вытекает дальше, что тут всякое уклонение устраняется из ряда, косвенно подкрепляя его незыблемую солидарность, всё же персональное получает исторически обусловленный характер личного комментария и собственного построения. Посему в патристическом преемстве наиболее важен доктринальный элемент со стороны постепенного раскрытия христианской истины в глубину и широту, когда всякий «Отец» обязателен по несомненному догматическому свидетельству, авторитетен по своему проникновенно-церковному изъяснению и субъективен по личному разумению.

Таким образом, в древней Церкви наименование святого отца не имело значение в смысле святого церковного писателя, а означало вообще учителя и преимущественно епископа . Лишь в IV веке , когда устная традиция была в значительной степени закреплена в церковной письменности, термин «святой отец» стали употреблять по отношению к церковным писателям, сперва только к епископам. Так, Афанасий Великий в письме к африканским епископам говорит, что на Первом Вселенском соборе основанием для решения служило «свидетельство отцов», причём далее отчётливо указывает, что под отцами он понимает епископов - Дионисия Римского и Дионисия Александрийского .

Вместе с этим понятие «святой отец» получило современное значение. По объёму оно стало у́же понятий как епископа, так и церковного писателя, ибо не все вообще епископы и христианские писатели вошли в лик святых отцов, а только святые церковные писатели. В таком значении оно сохраняется до настоящего времени . Πατέρες образуют определённую и ограниченную группу предшествующих тому или иному собору учителей веры, причём имя πατέρες указывает не столько на древность, сколько на церковное значение его носителей. В речах об отцах всегда имеются в виду именно те предшественники, которые должны свидетельствовать и представлять веру Церкви, быть правомерными носителями церковного учительства. Они могут быть взяты из самого недавнего прошлого: например, на первом заседании Эфесского собора (22 июня 431 года) читали свидетельства Феофила Александрийского (ум. 412) и Аттика Константинопольского (ум. 425); в собрании «отеческих свидетельств», которые папа Лев приложил к своему посланию Флавиану (от 13 июня 449 года), находятся цитаты из сочинений Августина (ум. 430) и Кирилла Александрийского (ум. 444) - таким образом, «отцами» названы недавно умершие епископы .

При этом из употребления наименования «отец» в первые века нельзя сделать определённого вывода, относится ли этот титул исключительно к епископам. Известно, что формального и обязательного определения на этот счёт не было сделано, и преобладание епископов объясняется их большей учёностью по сравнению с менее титулованными членами Церкви. Помимо упомянутого Иеронима, епископами не были, например, почитаемые как отцы Церкви диакон Ефрем Сирин , пресвитер Иоанн Дамаскин и Феодор Студит .

Признаки

В ранней истории Церкви не было сформировано чётких критериев, по которым тот или иной церковный писатель мог быть признан авторитетным свидетелем в выражении церковного веросознания, поэтому верующие в этом вопросе руководствовались личным мнением. Эта проблема была специально рассмотрена около 434 года в «Памятных записках» пресвитера Викентия Леринского . В них он постоянно повторяет увещевание православному христианину в случае сомнений «пристать к древности» . Ссылаясь на Илария Пиктавийского , который относительно Тертуллиана сказал, что своим позднейшим заблуждением он лишил авторитета и заслуживающие одобрения сочинения, Викентий говорит, что определяющей нормой веры и письменного изложения её можно считать только согласное свидетельство «только тех отцов, которые живя, уча и пребывая в вере и в кафолическом общении свято, мудро, постоянно, сподобились или с верою почить о Христе, или блаженно умереть за Христа».

Ортодоксальность учения

На этом основании церковь требовала строгого православия и отказала в наименовании отцом Церкви всем тем церковным писателям, которые отклонялись от церковного учения или, по крайней мере, давали повод сомневаться относительно своего постоянства в православии, несмотря на их учёность и заслуги перед Церковью и богословской наукой. Таковы, например, Климент Александрийский , Ориген , Тертуллиан , Лактанций , Евсевий Кесарийский , Феодорит Кирский , Иероним , Августин .

Также и верность церковному учению нельзя истолковывать в смысле безупречной точности. По некоторым пунктам церковного учения ещё не было дано определённой и для всех обязательной формулировки. Могли отцы Церкви допускать и ошибочные суждения. Однако если нет сомнений относительно того, что допустивший ошибки церковный писатель всегда желал быть верным православию, то Церковь и такого признаёт отцом , рассматривая их частные неправильности как приспособление к обстоятельствам соответствующей эпохи .

Святость жизни

При этом святость отцов Церкви не означает их безгрешности - Кирилл Александрийский обвинялся в политических замыслах против александрийского префекта , Иероним был славолюбив и т. п.

Надлежащая древность

Относительно надлежащей древности (лат. competens antiquitas ) среди патрологов существуют значительные разногласия по определению периода, до которого церковные писатели, удовлетворяющие другим требованиям, могут получить наименование «отца Церкви». Некоторые римско-католические патрологи считают Бернарда Клервосского (ум. 1153) «последним среди отцов» (лат. ultimus inter patres ), хотя другие считают необходимым включить Бонавентуру и Фому Аквинского и закончить период отцов XIII веком. Некоторые из них не считают возможным допустить точное определение этого периода, так как пока существует Церковь, должны быть и будут мужи, которые по своему научному авторитету и заслугам могут быть поставлены в один ряд с отцами Церкви . Протестанты пределом святоотеческого времени полагают III (реформаты) или VI (лютеране) век .

Признание Церковью

Другой формой признания Церковью является церковное прославление памяти святых отцов, определяемое по церковному календарю . При этом необходимо принимать во внимание святцы всех поместных церквей , так как, например, в греко-восточных календарях нет Илария Пиктавийского , которого Пятый Вселенский собор ясно считает относящимся к святым отцам и память которого имеется в римском мартирологе .

Также способом признания являются канонизация и обычай читать уважаемые церковные писания на богослужении наравне с книгами Священного Писания - например, труды Климента Римского , Поликарпа Смирнского , Ефрема Сирина .

Выдающаяся учёность

Этот высший почётный титул первоначально был присвоен декларацией папы Бонифация VIII в 1298 году четверым знаменитейшим западным церковным писателям: Григорию Великому , Августину , Амвросию и Иерониму . В этой декларации Григорий был отмечен как Папа , Августин и Амвросий как «почтенные предстоятели» (лат. venerandi antistities ), Иероним как «наделённый честью священства» (лат. sacredotii praeditus titulo ), все же вместе как «выдающиеся исповедники» (лат. eximii confessores ). Позднее в них стали видеть представителей высших иерархических степеней : епископ - Августин, архиепископ - Амвросий, кардинал - Иероним и папа - Григорий. Потом к четырём западным присоединили четверых восточных Отцов: Афанасия Великого , Василия Великого , Григория Богослова и Иоанна Златоуста . С течением времени число Отцов Церкви увеличилось до 35 присоединением Илария Пиктавийского , Франциска Сальского , Петра Хрисолога . 15 октября 1754 года папа Бенедикт XIV буллой «Militantis Ecclesiae» провозгласил учителем Церкви святого Льва I . Далее Католическая церковь включила в этот список Исидора Севильского , Кирилла Иерусалимского , Кирилла Александрийского (в 1883 году), Иоанна Дамаскина (в 1890 году) вплоть до получившей этот титул в 1997 году Терезы из Лизьё и Хильдегарды Бингенской и Иоанна Авильского в 2012 году .

Кроме того, в католической церкви титул doctor ecclesiae относят к тем западным представителям церковной науки, которые обладают всеми признаками Отца Церкви, кроме competens antiquitas . Таковы, например, Беда Достопочтенный , Пётр Дамиани , Ансельм Кентерберийский , Бернард Клервоский , Фома Аквинский , Бонавентура , Альфонс Лигурийский . В этом достоинстве они должны быть провозглашены официальным актом со стороны Церкви (лат. approbatio expressa , ясно выраженное признание) или же ясно цитированы с этим именем в папских буллах .

Авторитет отцов Церкви

В отличие от признаков, по которым определяют отцов Церкви, в определении того, какой принадлежит им авторитет, какое имеют значение их творения и изложенное в них учение, наблюдается гораздо меньше ясности. Известно, что с древнейших времён существования христианства они пользовались высоким уважением, о чём свидетельствуют прилагаемые к ним эпитеты - «звёзды многоцветные», «церковные кормила», «непоколебимые столпы», «органы благодати» и т. п. Составленное в 1723 году «Послание о вере восточных патриархов» представляет отцов Церкви орудиями Святого Духа . Это особенное уважение основывается на их свойствах, в силу которых Церковь удостоила их звания отцов Церкви .

Христианская традиция, основываясь на собственных высказываниях отцов, не даёт их суждениям безусловного приоритета перед личным мнением верующего. Их учение в большинстве случаев не ставится Церковью в один ряд с писаниями пророков и апостолов, их труды рассматриваются как человеческие произведения , а суждения отдельных отцов Церкви рассматриваются как частные мнения высокоавторитетных богословов. Критерий истинности учения отцов Церкви сформулировал Афанасий Великий : «Вот подлинное учение и вот признак истинных учителей, как передали отцы: согласно между собой исповедовать одно и то же и не входить в споры ни друг с другом, ни со своими отцами…». При этом согласие отцов, чтобы быть обязательным для христиан, должно касаться пунктов учения, которые имеют, по признанию самих отцов, характер Откровения . По прочим вопросам, даже относящимся к богословским наукам, их суждения не считаются обязательными .

Также авторитет отцов Церкви не всегда распространяется на все их сочинения. В этом отношении особым преимуществом пользуются только учителя церкви. За ними следуют корифеи в борьбе против ересей , др.-греч. Πατέρες ἔγκριτοι , одобренные на Пятом Вселенском соборе , причём только в той части, которая относится к рассматриваемому догмату. Во всём объёме принимаются лишь те их произведения, которые целиком торжественно были приняты на Вселенских соборах . Важны сочинения, рассмотренные и одобренные на поместных соборах , и те, которые были представлены и одобрены многочисленными слушателями (например, проповеди). Не имеют догматического авторитета сочинения, написанные в состоянии оглашения (как панегирик Григория Чудотворца Оригену) или в споре с защитниками православия (например, Феодорит Кирский против Кирилла Александрийского) .

Сложной богословской проблемой является анализ ситуаций, когда творения отцов Церкви противоречат друг другу или Священному Писанию . Для того, чтобы дать этим различиям количественную оценку, в начале XII века Пьер Абеляр составил объёмную хрестоматию Sic et Non , в которой также дал методологию устранения возникающих противоречий. Необходимо было определить - либо неверно определён автор произведения, либо был искажён его текст. В случае, если авторство текста и его состояние не вызывает сомнений, Абеляр предлагал обратить внимание, не содержится ли в рассматриваемом произведении или других произведениях автора разъяснения или отмены спорного тезиса. Так, в конце жизни блаженный Августин посвятил специальное произведение «Retractations» последовательной ревизии и объяснению своих предшествующих произведений . В конечном счёте, по мнению Абеляра, истины можно достичь только с помощью Священного Писания и диалектики .

Изучение

Науки о церковных писателях

Донаучный период

Началом исторического изучения отцов Церкви и древнецерковных писателей считаются произведения Евсевия Кесарийского , который в своих «Церковной истории » и «Хронике » сохранил ценные сведения о жизни и произведениях христианских писателей, дополнив их критическими замечаниями и извлечениями из текстов. Хотя это и не была история древнехристианской письменности, однако этим была заложена основа для дальнейших исследований. Первым кто специально исследовал эту тему был Иероним Стридонский , который в 392 году составил небольшое произведение «De viris illustribus », в котором дал краткие сведения о 135 писателях, в список которых включил также еретиков, иудеев и язычника Сенеку , в связи с его апокрифической перепиской с апостолом Павлом . Хотя произведение Иеронима содержало грубые ошибки, оно более тысячи лет служило образцом для подобных работ, которые появлялись под тем же или подобными названиями, - Геннадия Массилийского (V век), Исидора Севильского (VII век) и т. д.

Научное изучение патристической письменности началось с XVI века как следствие реформационного движения в католицизме . Также изучению церковных писателей способствовали гуманисты с их интересом к древности, собиранию рукописей и греческому языку . Патристические произведения находили и издавали, сначала латинские, потом греческие - сначала в латинском переводе, потом в оригинале. В этой области прославились учёные Эразм Роттердамский и Эколампадий , типографы Анри и Роберт Этьенны .

Утверждение деятелей Реформации о постепенном и всё ещё продолжающемся искажении в римском католицизме первоначального христианства дало толчок к возникновению исторической критики, которой была поставлена задача восстановить истинный образ церковных деятелей прошлого и определить подлинный объём их литературного наследия. С другой стороны, католические богословы также стремились к освежению догматики . Наряду со схоластической теологией (лат. theologia scholastica ) возникла позитивная теология (лат. theologia positiva ) - особый вид догматики, который впоследствии получил название патристической теологии (лат. theologia patristica ) и который ставил своей задачей извлечение веры непосредственно из высказываний древнецерковных отцов и соборных определений .

В новое время

Задачи патристической теологии в конце XVII века сформулировал Буддеус : «посредством патристического богословия мы постигаем совокупность священных догматов и образа мысли и мнений отцов для того, чтобы узнать, каким образом истина христианской религии всегда сохранялась и распространялась»

Обладающая неограниченными средствами, располагающая богатейшими библиотеками монастырей и капитулов , подготовленными научными кадрами, Католическая церковь первая создала цельные курсы по истории древнецерковной литературы. Книга кардинала Р. Беллармина Liber de scriptoribus ecclesiasticis от библейских писателей до 1500 года, дополненная иезуитом Ф. Лаббе (1660), является только продолжением работ древних номенклаторов. Однако Nouvelle bibliothèque des auteurs ecclésiastiques сорбоннского профессора Л. Дюпена , вышедший в 47 томах в Париже в 1686-1711 годах, является первым опытом истории церковной литературы, в котором применена литературная критика. Произведение вызвало противодействие в церковных кругах и было запрещено. С церковных позиций христианские писатели были описаны