Солженицын в этом эссе призывал каждого поступать так, чтобы из-под его пера не вышло ни единой фразы, «искривляющей правду», не высказывать подобной фразы ни устно, ни письменно, не цитировать ни единой мысли, которую он искренне не разделяет, не участвовать в политических акциях, которые не отвечают его желанию, не голосовать за тех, кто недостоин быть избранным. Кроме того, Солженицын предлагал наиболее доступный, по его мнению, способ борьбы с режимом:
Самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи! Пусть ложь всё покрыла, всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!
Воззвание «Жить не по лжи!» Солженицын писал в 1972 году, возвращался к тексту в 1973-м - окончательный вариант был готов к сентябрю. Автор предполагал обнародовать статью одновременно с «Письмом вождям Советского Союза», но в сентябре 1973-го, узнав о захвате «Архипелага ГУЛАГ » Комитетом госбезопасности , с риском для жизни принял решение публиковать книгу на Западе. Статья «Жить не по лжи!» была отложена как «запасной выстрел», на случай ареста или смерти. Текст был помещён в несколько тайников с уговором - в случае ареста «пускать» через сутки, не ожидая подтверждения от автора .
История «запуска» воззвания в печать описана Солженицыным в книге «Бодался телёнок с дубом », писатель реконструирует чувства жены на следующий день после его ареста 12 февраля 1974 года, когда о его судьбе было ничего не известно:
«…набегают вопросы, а голова помрачённая. Что делать с Завещанием-программой? А - с „Жить не по лжи“? Оно заложено на несколько стартов, должно быть пущено, когда с автором случится: смерть, арест, ссылка.
Но - что случилось сейчас? Ещё в колебании? ещё клонится? Ещё есть ли арест?
А может, уже и не жив? Э-э, если уж пришли, так решились. Только атаковать!
Пускать! И метить вчерашней датой. (Пошло через несколько часов.) Тут звонит из Цюриха адвокат Хееб: „Чем может быть полезен мадам Солженицыной?“
Сперва - даже смешно, хотя трогательно: чем же он может быть полезен?! Вдруг просверкнуло: да конечно же! Торжественно в телефон: „Прошу доктора Хееба немедленно приступить к публикации всех до сих пор хранимых произведений Солженицына!“ - пусть слушает ГБ!..»
Обращение писателя к соотечественникам тут же появилось в самиздате, помеченное датой ареста - 12 февраля 1974 года. В ту же ночь, с 12 на 13 февраля, через иностранных корреспондентов текст был передан на Запад. 18 февраля 1974 года эссе было опубликовано в газете «Daily Express » (Лондон), на русском языке - в парижском журнале «Вестник РСХД » (1973 [реально вышел в 1974]. № 108/110. С. 1-3), газетах «
Падение режима неизбежно. И любой частный и порядочный человек, геи и демократический журналист понимает это. Отлично это понимает и Влад Путин. Поэтому и держит всегда вертолет наготове на крыше Лубянке, готовый увезти диктатора в Северную Корею. В Кремле царят такие панические настроения, что Путин даже не стал записывать новогоднюю речь. Еще пару недель и Марш Свободы, главным лозунгом которого является лозунг трактира «Матрешка» - за вашу и нашу свободу, и кремлевская банда в судорогах разбежится как тараканы, освобождая место по-настоящему демократическим деятелям.
Говорят, у оппозиции нет плана действий после падения режима. Потому что белоленточники занимаются посиделками в Жан-Жаке, отжигами в гей-клубах и публичными сеансами онанизма на заседаниях КС. Это не так. Третьего дня Политбюро ЦК КПСС на закрытом пленуме в трактире «Матрешка» устроило мощный мозговой шторм, на котором размышляло о России и о судьбах. На котором в том числе решалась и судьбах постпутинской России. И был составлен конкретный план действий, так сказать дорожная карта новой демократической страны.
Во-первых, осуществление массовых люстраций. Агенты КГБ и сочувствующие должны быть разоблачены и люстрированы, согласно спискам люстрации. Главная ошибка Ельцина после падения Империи Зла – отказ от люстрации как в странах Восточной Европы. Не были изоблачены коммунисты и лубянские провокаторы, что привело к возрождению КГБ в дальнейшем. Люстрации должны быть проведены с максимальной скоростью и размахом. Лучше повесить на столбах десять невиновных, чем дать уйти одному агенту КГБ.
Во-вторых, строительство Лагерей Свободы. Путинские тюрьмы и концлагеря должны быть разрушены до основания, как символ режима, все узники освобождены. Но в связи с массовыми люстрациями потребуется множество демократических концлагерей – Лагерей Свободы. Строительство Лагерей Свободы позволит решить проблему безработицы, так как на один путинский ГУЛАГ планируется постройка двух Лагерей Свободы. Ведь каждый, кто голосовал за Влада Путина должен будет, искупить свой грех ударным трудом на благо демократии и пожертвованием своих органов страдающим из цивилизованных стран.
В-третьих, решение экологических проблем. Борьба Жени Чириковой за Химкинский лес наглядно показала ужасающую экологическую атмосферу в этой стране. Дикая Россия плюет на тенденции в западных странах и продолжает варварски эксплуатировать атомные электростанции. Закрытие АЭС – приоритет в экологической политике обновленной России. Активисты Гринпис предлагают заменять их на биореакторы. Одним махом решая проблему утилизации быдла, пермских токарей и анчоусов, делая мир чище и светлей. Окончательное решение энергетического кризиса – закупка дров у Эстонии, Литвы и Латвии. Также необходимо будет уничтожить все производства и засадить на их месте дубы-колдуны и пасеки.
В-четвертых, выплата компенсаций за Холокост, Голодомор, а также многовековую оккупацию. Платить и каяться – должно стать новой национальной идеей демократической России. Цивилизованные люди умеют признавать свои грехи и достойно выплачивать компенсации наследникам угнетенных предков.
В-пятых, вознаграждение по заслугам совестливой интеллигенции. Белоленточная оппозиция, либеральная интеллигенция, хипстеры и гражданские активисты должны быть вознаграждены за все усилия по борьбе с режимом. В России много земли, почему она будет простаивать без дела? Массовая раздача поместий, усадьб, гешефтов, должностей бургомистров и гауляйтеров будет достойным вознаграждением правозащитникам и диссидентам. Возрождение дворянских титулов позволит закрепить достижение демократии. Князья, графы, бароны, виконты и маркизы смогут тихо и застенчиво управлять поголовьем черни и быдла. Естественно, возникает вопрос, что грантов на всех не хватит. Люстрационные списки и самолюстрации позволят вскрыть затаившихся провокаторов КГБ, прячущих свое грязное мурло под личиной хипстера или гея.
В-шестых, роспуск и люстрация тоталитарной армии. Русская армия всегда являлась символом угнетения и террора цивилизованных народов. Своей оккупационной поступью нарушая покой различных стран, вынужденных соседствовать с Мордором. Разоружение и передача СЯС под контроль оплота свобода позволит решить эту страшную проблему.
В-седьмых, возрождение великой России. Не секрет, что нынешние размеры этой страны – результат многовековой оккупации и геноцидов, холокостов и голодоморов покоренных народов. Варварская эксплуатация колоний должна навсегда уйти в прошлое. Справедливость должна восторжествовать – и все угнетенные получить максимальный суверенитет. Чтобы поднять уровень жизни населения нужно на место одной дикой России создать 20-30 благовоспитанных Швейцарий – Помория, Ичкерия, Идель-Урал, Казакия, Ингерманландия, вольготную Сибирь, Дальневосточная республика, вильный Татарстан, самостийный Башкортистан, Русь Московская и т.п. Чтобы окончательно лишить возможность чекистского реванша, территории с обилием природных ресурсов должны быть переданы под контроль мирового сообщества.
В-восьмых, полное уничтожение православного мракобесия. Мы живем в 21-м веке и РПЦ с её побасенками должна быть полностью упразднена. Официальными религиями должны стать учения Свидетелей Иеговы, сайентологов и адвентистов седьмого дня. Также должна быть разрешена и одобрена деятельность Аум-Сенрике и секты свидетелей Ходорковского. Тоталитарные церкви должны быть взорваны, а на их месте построены уютные и светлые дома молитв, оснащённые детекторами лжи для предотвращений мыслепреступлений.
Эти первые восемь шагов позволят осуществить плавный переход от тоталитарной диктатуры к демократической модели общества. Ведомого Креативной Партией Свободы Совести под предводительством мудрых вождей трактира «Матрешка». Ведь жить нужно не по лжи. За вашу и нашу свободу. Избавление близко. Эх заживем! В небе Боннэр, на земле Хайкин, в воде Шестой флот. На Павелецком вокзале доктор Лиза, а в КС аналитик Наганофф. Мы здесь власть. Так победим!
С уважением, Лев Щаранский.
Когда-то давно, в юности, в конце 1980-х годов, я читал эту заметку А.И. Солженицына. То ли в самиздате, то ли уже напечатанную в каком-то перестроечном журнале. И думал: что-то устарела немного. Можно теперь не просто проявлять благое даосское недеяние, а активно действовать!..
Прошли годы. 12 февраля этому тексту исполнилось 40 лет. По-моему, никто из полит.обозревателей об этом не написал.
Отношение к "Жить не по лжи" изменялось подобно маятнику. От запрещения к полному приятию, и обратно, к ненависти и осмеянию. Завидная судьба для произведения! И через 40 лет не утихают круги, вызванные этим кирпичом, брошенным в болото периода застоя. "Неполживый" - это теперь из первых ругательств: это тот, кто недоволен всеми действиями правительства, грантосос, шакалящий у посольств, слуга госдепа, единочаятель голубых...
Я перечитал на днях это небольшое эссе, и считаю, что сегодня оно актуально, как никогда! Можно как угодно относиться к Солженицыну (например как к Сим Симычу Карнавалову, который таки да, въехал на белом коне в Россию - правда, с востока на запад), но он оставил след не только в русской литературе, но и в мировой истории.
Давайте посмотрим на этот небольшой текст (2,5 страницы) с сиюминутной точки зрения.
Когда-то мы не смели и шёпотом шелестеть. Теперь вот пишем и
читаем Самиздат, а уж друг другу-то, сойдясь в курилках НИИ, от души
нажалуемся: чего только они не накуролесят, куда только не тянут нас!
Самая, что ни на есть, блогосфера.
И ненужное космическое хвастовство при разорении и бедности дома; и
укрепление дальних диких режимов; и разжигание гражданских войн; и
безрассудно вырастили Мао Цзе-дуна (на наши средства) - и нас же на
него погонят, и придётся идти, куда денешься? и судят, кого хотят, и
здоровых загоняют в умалишённые - всё «они», а мы - бессильны.
Ненужное зачеркнуть, недостающее вписать: космос заменим на олимпиаду, дикие режимы и Мао - на Украину...
...
- А чем же мы помешаем? У нас нет сил.
...
Как же заставить их послушать нас? Переубедить их - невозможно.
Естественно было бы их переизбрать! - но перевыборов не бывает в нашей стране.
На Западе люди знают забастовки, демонстрации протеста, - но
мы слишком забиты, нам это страшно: как это вдруг - отказаться от ра-
боты, как это вдруг - выйти на улицу?
Все же другие роковые пути, за последний век отпробованные в
горькой русской истории, - тем более не для нас, и вправду - не надо!
Теперь, когда все топоры своего дорубились, когда всё посеянное взошло,
- видно нам, как заблудились, как зачадились те молодые, самонадеян-
ные, кто думали террором, кровавым восстанием и гражданской войной
сделать страну справедливой и счастливой. Нет, спасибо, отцы просве-
щения! Теперь-то знаем мы, что гнусность методов распложается в
гнусности результатов. Наши руки - да будут чистыми!
А вот это уже другие блоггеры, с противоположного конца спектра. И события на Украине заставляют об этом предметно задуматься.
Так круг - замкнулся? И выхода - действительно нет? И остаётся
нам только бездейственно ждать: вдруг случится что-нибудь с а м о?
Но никогда оно от нас не отлипнет с а м о, если все мы все дни
будем его признавать, прославлять и упрочнять, если не оттолкнёмся
хотя б от самой его чувствительной точки.
От - лжи.
А вот тут не соглашусь с классиком. Всё всегда и случается - с а м о. Прогнозисты всегда ошибаются, как бы ни был обоснован их прогноз, потому что будущее нельзя предсказать, но можно построить.
Дальше идет довольно большой кусок о личном неучастии во лжи, который стал уже общим местом в демократическом дискурсе. В конце его автор предлагает простые правила:
- впредь не напишет, не подпишет, не напечатает никаким спо-
собом ни единой фразы, искривляющей, по его мнению, правду;
- такой фразы ни в частной беседе, ни многолюдно не выскажет
ни от себя, ни по шпаргалке, ни в роли агитатора, учителя, воспитателя,
ни по театральной роли;
- живописно, скульптурно, фотографически, технически, музы-
кально не изобразит, не сопроводит, не протранслирует ни одной ложной
мысли, ни одного искажения истины, которое различает;
- не приведёт ни устно, ни письменно ни одной «руководящей»
цитаты из угождения, для страховки, для успеха своей работы, если цити-
руемой мысли не разделяет полностью или она не относится точно сюда;
- не даст принудить себя идти на демонстрацию или митинг, ес-
ли это против его желания и воли; не возьмёт в руки, не подымет транспа-
ранта, лозунга, которого не разделяет полностью;
- не поднимет голосующей руки за предложение, которому не со-
чувствует искренне; не проголосует ни явно, ни тайно за лицо, которое
считает недостойным или сомнительным;
- не даст загнать себя на собрание, где ожидается принудитель-
ное, искажённое обсуждение вопроса;
- тотчас покинет заседание, собрание, лекцию, спектакль, кино-
сеанс, как только услышит от оратора ложь, идеологический вздор или
беззастенчивую пропаганду;
- не подпишется и не купит в рознице такую газету или журнал,
где информация искажается, первосущные факты скрываются.
Как по мне, так почти все правильно, разве нет? Многое, конечно, уже выглядит архаичным, про газеты особенно, а бОльшая часть - так очень даже.
...
Даже этот путь - самый умеренный изо всех путей сопротивле-
ния - для засидевшихся нас будет нелёгок. Но насколько же легче
самосожжения или даже голодовки: пламя не охватит твоего туловища,
глаза не лопнут от жара, и чёрный-то хлеб с чистой водою всегда най-
дётся для твоей семьи.
Преданный нами, обманутый нами великий народ Европы -
чехословацкий - неужели не показал нам, как даже против танков
выстаивает незащищенная грудь, если в ней достойное сердце?
Всё повторяется, не правда ли? Стоит сегодня посмотреть в телевизор. Не забываем, что это писано в 1974 году.
Итак: не первыми вступить на этот путь, а - присоединиться! Тем
легче и тем короче окажется всем нам этот путь, чем дружнее, чем гуще
мы на него вступим! Будут нас тысячи - и не управятся ни с кем ничего
поделать. Станут нас десятки тысяч - и мы не узнаем нашей страны!
Если ж мы струсим, то довольно жаловаться, что кто-то нам не
даёт дышать - это мы сами себе не даём! Пригнёмся ещё, подождём, а
наши братья биологи помогут приблизить чтение наших мыслей и
переделку наших генов.
Концовки как таковой в тексте нет. Я тоже не буду писать никакую мораль - и так всё понятно. Любые стороны найдут себе аргументы.
Читайте классиков. "Просто всё уже было!"
Когда-то мы не смели и шёпотом шелестеть. Теперь вот пишем и читаем Самиздат, а уж друг другу-то, сойдясь в курилках НИИ, от души нажалуемся: чего только они не накуролесят, куда только не тянут нас! И ненужное космическое хвастовство при разорении и бедности дома; и укрепление дальних диких режимов; и разжигание гражданских войн; и безрассудно вырастили Мао Цзедуна (на наши средства) – и нас же на него погонят, и придётся идти, куда денешься? и судят, кого хотят, и здоровых загоняют в умалишённые – все «они», а мы – бессильны.
Уже до донышка доходит, уже всеобщая духовная гибель насунулась на всех нас, и физическая вот-вот запылает и сожжёт и нас, и наших детей, – а мы по-прежнему всё улыбаемся трусливо и лепечем косноязычно:
– А чем же мы помешаем? У нас нет сил. Мы так безнадёжно расчеловечились, что за сегодняшнюю скромную кормушку отдадим все принципы, душу свою, все усилия наших предков, все возможности для потомков – только бы не расстроить своего утлого существования. Не осталось у нас ни твердости, ни гордости, ни сердечного жара. Мы даже всеобщей атомной смерти не боимся, третьей мировой войны не боимся (может, в щёлочку спрячемся), – мы только боимся шагов гражданского мужества! Нам только бы не оторваться от стада, не сделать шага в одиночку – и вдруг оказаться без белых батонов, без газовой колонки, без московской прописки.
Уж как долбили нам на политкружках, так в нас и вросло, удобно жить, на весь век хорошо: среда, социальные условия, из них не выскочишь, бытие определяет сознание, мы-то при чём? мы ничего не можем.
А мы можем – всё ! – но сами себе лжём, чтобы себя успокоить. Никакие не «они» во всём виноваты – мы сами , только мы !
Возразят: но ведь действительно ничего не придумаешь! Нам закляпили рты, нас не слушают, не спрашивают. Как же заставить их послушать нас?
Переубедить их – невозможно.
Естественно было бы их переизбрать! – но перевыборов не бывает в нашей стране.
На Западе люди знают забастовки, демонстрации протеста, – но мы слишком забиты, нам это страшно: как это вдруг – отказаться от работы, как это вдруг – выйти на улицу?
Все же другие роковые пути, за последний век отпробованные в горькой русской истории, – тем более не для нас, и вправду – не надо! Теперь, когда все топоры своего дорубились, когда всё посеянное взошло, – видно нам, как заблудились, как зачадились те молодые, самонадеянные, кто думали террором, кровавым восстанием и гражданской войной сделать страну справедливой и счастливой. Нет, спасибо, отцы просвещения! Теперь-то знаем мы, что гнусность методов распложается в гнусности результатов. Наши руки – да будут чистыми!
Так круг – замкнулся? И выхода – действительно нет? И остаётся нам только бездейственно ждать: вдруг случится что-нибудь само ?
Но никогда оно от нас не отлипнет само , если все мы все дни будем его признавать, прославлять и упрочнять, если не оттолкнёмся хотя б от самой его чувствительной точки.
От – лжи.
Когда насилие врывается в мирную людскую жизнь – его лицо пылает от самоуверенности, оно так и на флаге несёт, и кричит: «Я – Насилие! Разойдись, расступись – раздавлю!» Но насилие быстро стареет, немного лет – оно уже не уверено в себе, и, чтобы держаться, чтобы выглядеть прилично, – непременно вызывает себе в союзники Ложь. Ибо: насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а ложь может держаться только насилием. И не каждый день, не на каждое плечо кладёт насилие свою тяжелую лапу: оно требует от нас только покорности лжи, ежедневного участия во лжи – и в этом вся верноподданность.
И здесь-то лежит пренебрегаемый нами, самый простой, самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи ! Пусть ложь всё покрыла, пусть ложь всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня !
И это – прорез во мнимом кольце нашего бездействия! – самый лёгкий для нас и самый разрушительный для лжи. Ибо когда люди отшатываются ото лжи – она просто перестаёт существовать. Как зараза, она может существовать только на людях.
Не призываемся, не созрели мы идти на площади и громогласить правду, высказывать вслух, что думаем, – не надо, это страшно. Но хоть откажемся говорить то, чего не думаем!
Вот это и есть наш путь, самый лёгкий и доступный при нашей проросшей органической трусости, гораздо легче (страшно выговорить) гражданского неповиновения по Ганди.
Наш путь: ни в чём не поддерживать лжи сознательно !. Осознав, где граница лжи (для каждого она ещё по-разному видна), – отступиться от этой гангренной границы! Не подклеивать мёртвых косточек и чешуек Идеологии, не сшивать гнилого тряпья – и мы поражены будем, как быстро и беспомощно ложь опадёт, и чему надлежит быть голым – то явится миру голым.
Итак, через робость нашу пусть каждый выберет: остаётся ли он сознательным слугою лжи (о, разумеется, не по склонности, но для прокормления семьи, для воспитания детей в духе лжи!), или пришла ему пора отряхнуться честным человеком, достойным уважения и детей своих и современников. И с этого дня он:
– впредь не напишет, не подпишет, не напечатает никаким способом ни единой фразы, искривляющей, по его мнению, правду;
– такой фразы ни в частной беседе, ни многолюдно не выскажет ни от себя, ни по шпаргалке, ни в роли агитатора, учителя, воспитателя, ни по театральной роли;
– живописно, скульптурно, фотографически, технически, музыкально не изобразит, не сопроводит, не протранслирует ни одной ложной мысли, ни одного искажения истины, которое различает;
– не приведёт ни устно, ни письменно ни одной «руководящей» цитаты из угождения, для страховки, для успеха своей работы, если цитируемой мысли не разделяет полностью или она не относится точно сюда;
– не даст принудить себя идти на демонстрацию или митинг, если это против его желания и воли; не возьмёт в руки, не подымет транспаранта, лозунга, которого не разделяет полностью;
– не даст загнать себя на собрание, где ожидается принудительное, искажённое обсуждение вопроса;
– тотчас покинет заседание, собрание, лекцию, спектакль, киносеанс, как только услышит от оратора ложь, идеологический вздор или беззастенчивую пропаганду;
– не подпишется и не купит в рознице такую газету или журнал, где информация искажается, первосущные факты скрываются.
Мы перечислили, разумеется, не все возможные и необходимые уклонения ото лжи. Но тот, кто станет очищаться, – взором очищенным легко различит и другие случаи.
Да, на первых порах выйдет не равно. Кому-то на время лишиться работы. Молодым, желающим жить по правде, это очень осложнит их молодую жизнь при начале: ведь и отвечаемые уроки набиты ложью, надо выбирать. Но и ни для кого, кто хочет быть честным, здесь не осталось лазейки: никакой день никому из нас даже в самых безопасных технических науках не обминуть хоть одного из названных шагов – в сторону правды или в сторону лжи; в сторону духовной независимости или духовного лакейства. И тот, у кого недостанет смелости даже на защиту своей души, – пусть не гордится своими передовыми взглядами, не кичится, что он академик или народный артист, заслуженный деятель или генерал, – так пусть и скажет себе: я – быдло и трус, мне лишь бы сытно и тепло.
Даже этот путь – самый умеренный изо всех путей сопротивления – для засидевшихся нас будет нелёгок. Но насколько же легче самосожжения или даже голодовки: пламя не охватит твоего туловища, глаза не лопнут от жара, и чёрный-то хлеб с чистой водою всегда найдётся для твоей семьи.
Преданный нами, обманутый нами великий народ Европы – чехословацкий – неужели не показал нам, как даже против танков выстаивает незащищенная грудь, если в ней достойное сердце?
Это будет нелёгкий путь? – но самый лёгкий из возможных. Нелёгкий выбор для тела, – но единственный для души. Нелёгкий путь, – однако есть уже у нас люди, даже десятки их, кто годами выдерживает все эти пункты, живёт по правде.
Итак: не первыми вступить на этот путь, а – присоединиться! Тем легче и тем короче окажется всем нам этот путь, чем дружнее, чем гуще мы на него вступим! Будут нас тысячи – и не управятся ни с кем ничего поделать. Станут нас десятки тысяч – и мы не узнаем нашей страны!
Если ж мы струсим, то довольно жаловаться, что кто-то нам не даёт дышать – это мы сами себе не даём! Пригнёмся ещё, подождём, а наши братья биологи помогут приблизить чтение наших мыслей и переделку наших генов.
Если и в этом мы струсим, то мы – ничтожны, безнадёжны, и это к нам пушкинское презрение:
К чему стадам дары свободы?
.........................
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
Краткое пояснение Н. Д. Солженицыной :
Это воззвание готовилось в ходе 1972 и 1973 годов и первоначально было задумано как призыв к кампании идеологического неповиновения (вместо гражданского неповиновения). Затем эта задача была снята как преждевременная, воззвание приобрело форму более личного и нравственного обращения. Текст был готов к сентябрю 1973 , и автор предполагал публиковать его одновременно с «Письмом вождям». При обострении обстановки с января 1974, после публикации «Архипелага ГУЛага» , текст воззвания был заложен в несколько тайных мест с уговором – в случае ареста автора пускать через сутки, не ожидая более никакого подтверждения. Так и произошло. 13 февраля 1974 текст был передан в Самиздат и на Запад. Включён в самиздатский сборник «Жить не по лжи» (впоследствии изданный в Париже: YMCA-press, 1975). Воззвание впервые опубликовано в Лондоне, «Daily Express», 18.2.1974. Вслед за тем – неоднократно по-русски в эмигрантской печати и на многих европейских языках. На родине впервые напечатано в киевской многотиражке «Рабочее слово», 18.10.1988. Затем – в журнале «Век XX и мир», 1989, № 2. Позже в «Нашем современнике», 1989, № 9 и в «Комсомольской правде», 1.9.1990. Впоследствии – во многих других изданиях.
Скажите, только честно, вы не устали от телевещания, от политических шоу, где обсуждаются вопросы глобального миропорядка, где публичные люди проводят дебаты только для того, чтобы показать свою эрудицию... Они обсуждают всё что угодно, только не то что волнует нас - простых смертных! Положение в стране таково, что представить не можем чего ожидать. Что стало с нами?
Предлагаю почитать нашего классика,
может мозги немного просветлеют.
Из Завещания Александра Солженицына
Когда-то мы не смели и шёпотом шелестеть. Теперь вот пишем и читаем Самиздат, а уж друг другу-то, сойдясь в курилках НИИ, от души нажалуемся: чего только они не накуролесят, куда только не тянут нас!
Уже до донышка доходит, уже всеобщая духовная гибель насунулась на всех нас, и физическая вот-вот запылает и сожжёт и нас, и наших детей, - а мы по-прежнему всё улыбаемся трусливо и лепечем косноязычно:
А чем же мы помешаем? У нас нет сил. Мы так безнадёжно расчеловечились, что за сегодняшнюю скромную кормушку отдадим все принципы, душу свою, все усилия наших предков, все возможности для потомков - только бы не расстроить своего утлого существования.
Не осталось у нас ни твердости, ни гордости, ни сердечного жара.
Мы даже всеобщей атомной смерти не боимся, третьей мировой
войны не боимся (может, в щёлочку спрячемся), - мы только
боимся шагов гражданского мужества!
Нам только бы не оторваться от стада, не сделать шага в
одиночку - и вдруг оказаться без белых батонов, без газовой
колонки, без московской прописки.
… среда, социальные условия, из них не выскочишь,
бытие определяет сознание, мы-то при чём? мы ничего не можем.
А мы можем - всё! - но сами себе лжём, чтобы себя успокоить.
Никакие не «они» во всём виноваты - мы сами, только мы!
Возразят: но ведь действительно ничего не придумаешь!
Нам закляпили рты, нас не слушают, не спрашивают.
Как же заставить их послушать нас?
Переубедить их - невозможно.
Естественно было бы их переизбрать!
- но перевыборов не бывает в нашей стране.
Теперь, когда все топоры своего дорубились, когда всё посеянное взошло, - видно нам, как заблудились, как зачадились те молодые, самонадеянные, кто думали террором, кровавым восстанием и гражданской войной сделать страну справедливой и счастливой.
Нет, спасибо, отцы просвещения! Теперь-то знаем мы, что
гнусность методов распложается в гнусности результатов.
Наши руки - да будут чистыми!
Так круг - замкнулся? И выхода - действительно нет? И остаётся нам только бездейственно ждать: вдруг случится что-нибудь само?
Но никогда оно от нас не отлипнет само, если все мы все дни будем его признавать, прославлять и упрочнять, если не оттолкнёмся хотя б от самой его чувствительной точки.
Когда насилие врывается в мирную людскую жизнь - его лицо пылает от самоуверенности, оно так и на флаге несёт, и кричит:
«Я - Насилие! Разойдись, расступись - раздавлю!»
Но насилие быстро стареет, немного лет - оно уже не уверено в себе, и, чтобы держаться, чтобы выглядеть прилично, - непременно вызывает себе в союзники Ложь. Ибо: насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а ложь может держаться только насилием.
И не каждый день, не на каждое плечо кладёт насилие свою тяжелую лапу: оно требует от нас только покорности лжи, ежедневного участия во лжи - и в этом вся верноподданность.
Пусть ложь всё покрыла, пусть ложь всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!
Наш путь: ни в чём не поддерживать лжи сознательно! Осознав, где граница лжи (для каждого она ещё по-разному видна), - отступиться от этой гангренной границы!
Итак, через робость нашу пусть каждый выберет: остаётся ли он сознательным слугою лжи (о, разумеется, не по склонности, но для прокормления семьи, для воспитания детей в духе лжи!), или пришла ему пора отряхнуться честным человеком, достойным уважения и детей своих и современников.
И с этого дня он:
Впредь не напишет, не подпишет, не напечатает никаким способом ни единой фразы, искривляющей, по его мнению, правду;
Такой фразы ни в частной беседе, ни многолюдно не выскажет ни от себя, ни по шпаргалке, ни в роли агитатора, учителя, воспитателя, ни по театральной роли;
Живописно, скульптурно, фотографически, технически, музыкально не изобразит, не сопроводит, не протранслирует ни одной ложной мысли, ни одного искажения истины, которое различает;
Не приведёт ни устно, ни письменно ни одной «руководящей» цитаты из угождения, для страховки, для успеха своей работы, если цитируемой мысли не разделяет полностью или она не относится точно сюда;
Не даст принудить себя идти на демонстрацию или митинг, если это против его желания и воли; не возьмёт в руки, не подымет транспаранта, лозунга, которого не разделяет полностью;
Не даст загнать себя на собрание, где ожидается принудительное, искажённое обсуждение вопроса;
Тотчас покинет заседание, собрание, лекцию, спектакль, киносеанс, как только услышит от оратора ложь, идеологический вздор или беззастенчивую пропаганду;
Не подпишется и не купит в рознице такую газету или журнал, где информация искажается, первосущные факты скрываются.
Мы перечислили, разумеется, не все возможные и необходимые уклонения ото лжи. Но тот, кто станет очищаться, - взором очищенным легко различит и другие случаи.
Да, на первых порах выйдет не равно. Кому-то на время лишиться работы. Молодым, желающим жить по правде, это очень осложнит их молодую жизнь при начале: ведь и отвечаемые уроки набиты ложью, надо выбирать.
И тот, у кого недостанет смелости даже на защиту своей души, - пусть не гордится своими передовыми взглядами, не кичится, что он академик или народный артист, заслуженный деятель или генерал, - так пусть и скажет себе: я - быдло и трус, мне лишь бы сытно и тепло.
Если ж мы струсим, то довольно жаловаться, что кто-то
нам не даёт дышать - это мы сами себе не даём! Пригнёмся ещё,
подождём, а наши братья биологи помогут приблизить чтение
наших мыслей и переделку наших генов.
Если и в этом мы струсим, то мы - ничтожны, безнадёжны,
и это к нам пушкинское презрение:
К чему стадам дары свободы?
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
Последние пятнадцать лет принято называть временем стабильности. Какой ценой дается нам эта стабильность? Или может быть это миф? События последних двух лет, как-то стали всё более напрягать…
Не все так хорошо в России, как это хочет представить
государственное телевидение. Социальное неравенство приобретает фантастические формы. От вседозволенности бюрократов и силовиков стонут и простые рабочие, и их начальники - бизнесмены.
Коррупция как раковая опухоль пожирает Россию.
Чиновники, не стесняясь, демонстрируют свою любовь к
красивой жизни - шикарным дворцам, многомиллионным яхтам
и наручным часам, которые по стоимости сопоставимы
со средней пенсией за 208 лет.
Но среди богатейших людей нашей страны нет тех, кто заработал деньги с помощью новых технологий. Новейшие русские - это еще вчера никому неизвестные люди, разделившие сверхдоходы от нефти, газа, угля, металлов, электроэнергии. Единственная их заслуга - это близость к органам управления Государством.
Это цена стабильности? Выдержит ли Россия? Выдержим ли мы с вами? Невольно возникает вопрос, за кем прячется кучка олигархов, в руках у которых на данный момент находятся ресурсы и финансы России.
Что делать? Думать, думать и еще раз думать.
Прав Александр Исаевич - Выбор всегда есть!
Музыка: Andre Morgunoff
