Неделя 25 по Пятидесятнице.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Русское слово “закон” вызывает у многих из нас представление о чём-то строго-неумолимом, несовместимом с простыми и понятными человеческими чувствами. Всем нам давно известны те десять заповедей, с которых, собственно, и начинается Закон, данный Богом человеку; наиболее искушённые из нас знают, что вслед за этими десятью следуют другие, числом более шестисот, предписания народу Божьему, чтобы он, народ, “не погиб, но имел жизнь вечную” (Ин.3.15).

Из десяти первых заповедей Закона только три имеют положительный характер; остальные семь – это запреты: “не сотвори”, “не приемли”, “не укради”, “не послушествуй”. Поэтому если бы случилось так, что Господь спросил любого из нас, как спросил Он у законника иудейского: “в законе что написано? как читаешь?” (Лк.10.26), думаю, никто бы не ответил так, как ответил этот человек. Никто из нас, скорее всего, не вспомнил бы о любви. Запреты Закона, строгие предписания и… любовь как-то не связываются в нашем сознании. Нам всё кажется, что Закон Законом, а любовь любовью. Так произошло потому, что наши представления о том, что такое любовь, потеряли чёткие очертания, а само слово утратило своё истинное значение.

Любовью мы теперь называем всё что угодно. Влюблённость, привязанность, похоть, страсть, мимолётное увлечение, неопределённое томление в душе – всё у нас “любовь”. Чаще всего у современного человека слово “любовь” ассоциируется с бурными переживаниями, слезами, радостью, трепетом сердечным, одним словом – с сильным эмоциональным волнением. И если человек не обнаруживает в себе душевной дрожи, мощного чувственного ответа на запрос: “как я отношусь к этому человеку?” – значит, и любви никакой нет. Поэтому-то многие из нас на исповеди готовы каяться в том, что никого не любят: ни Бога, ни людей, ни даже родных и близких. Это, конечно, ошибочное мнение. И происходит оно из того, что мы самим себе толком и не объяснили, что же такое – любовь, о которой апостол Павел говорит, что если её нет, то даже моя щедрость, когда я “раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение”(1 Кор.13.3), – и та бессмысленна.

Но если всё же однажды попытаться понять, что такое любовь, мы сможем увидеть, что Закон, который тот же апостол называет детоводителем ко Христу, – это на самом деле концентрированное выражение любви Божией к человеку. Это Закон Божий дал право пророку Иезекиилю торжественно провозгласить: “говорит Господь Бог: не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был” (Иез.33.11). Когда мать наказывает младенца, играющего со спичками, она делает это потому, что хочет, чтобы её сын был жив! Так и Закон, данный Богом народу Своему, – это правила выживания, правила, предназначенные для того, чтобы жить, а не умирать.

Дело вовсе не в чувствах. И любовь, как понимает её Священное Писание, нечто большее, чем просто чувства. Ведь чувства – вещь изменчивая, зависящая от тысяч больших и маленьких случайностей. Плохо спал – и уже не до чувств! Переел – опять же не до них! Хорошая или плохая погода, здоровье или болезнь, весёлая или печальная мелодия, случайно услышанная нами, да наконец уровень сахара в крови – вот какие ничтожные в общем вещи влияют на наши чувства. Неужели же этим стихиям отдавать на откуп самое важное в жизни – любовь?

Поэтому, мне кажется, любит человек не тогда, когда он, повинуясь минутному порыву, забыв обо всём на свете, кидается в объятия новой страсти. Это не любовь. Это профанация любви. Просто какое-то глумление над нею. Любит человек тогда, когда, не задумываясь о том, хочется ему этого или нет, он выполняет свой долг. То есть поступает так, как велит ему Закон Божий. Я молюсь утром и вечером, выполняя молитвенное правило, я хожу каждое воскресенье молиться в храм на литургию, я отказываю себе в праве с сегодняшнего дня и до Рождества Христова есть мясо вовсе не потому, что мне это нравится или не нравится. Я поступаю так потому, что я должен так поступать, потому что Бог мне так сказал, потому что Его Церковь так установила, и, раз я верю моему Богу, раз я доверяю Ему, стало быть, я и поступаю так, как Он хочет, чтобы я поступал. Значит, любить и служить, любить и выполнять свой долг – одно и то же.

То есть я хочу сказать, что любовь, как её понимает Священное Писание, и чувство любви, как понимает его грешный человек, – разные вещи. Любовное чувство под влиянием обстоятельств и состояний души и тела может пройти и забыться. Любовь же, по слову апостола Павла, “никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится”.

Иудейский законник нутром чуял, как непостижимо труден такой закон любви. Он чувствовал, что ему со всеми его энциклопедическими познаниями не одолеть этой науки любви, и потому, “желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?” Бедняга думал, что Сын Божий облегчит ему задачу, снизит требования и согласится назвать ближними только родственников иудейского законника. Но Господь не для того стал человеком, не для того был распят и воскрес, чтобы нам с вами жилось удобнее. Наш Бог вочеловечился, умер на Кресте и воскрес ещё и затем, чтобы мы, люди, поняли эту страшную цену любви, чтобы однажды, оставив погоню за чувственными призраками, со всею ясностью осознали бы, что такое на самом-то деле любовь: похоть или жертва? Аминь.

Закхей

Иисус вошел в Иерихон, и проходил чрез него. И вот некто Закхей, начальник мытарей и человек богатый, искал видеть Иисуса, кто Он. Но не мог за народом, потому что мал был ростом. И забежав вперед, влез на смоковницу, чтобы увидеть Его, потому что Ему надлежало проходить мимо нее. Иисус, когда пришел на это место, взглянув, увидел его и сказал: «Закхей, сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме». И он поспешно сошел и принял Его с радостью. И все видя то, начали роптать и говорить, что Он зашел к грешному человеку. Закхей же став, сказал Господу: «Господи, половину имения моего я отдам нищим, и если кого чем обидел, воздам вчетверо». Иисус сказал: «Ныне пришло спасение дому сему, потому что и он - сын Авраама, ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее» (Лк. 19, 1-10).

Кто такой Закхей?

Он начальник мытарей - «старейшина мытарем». Привычное противопоставление смиренного мытаря и гордого фарисея часто заслоняет в нашем сознании действительные очертания этих двух образов. Между тем, чтобы правильно понимать Евангелие, надо их ясно представлять.

Фарисеи действительно были праведниками. Если в наших устах наименование «фарисей» звучит как осуждение, то во дни Христовы и в первые десятилетия христианства это было не так. Наоборот, Апостол Павел торжественно исповедует себя пред иудеями: «я - фарисей и сын фарисея» (Деян. 23, 6). А потом христианам, своим чадам духовным, он же пишет: «Я из рода Израилева, из колена Вениаминова, еврей из евреев, по учению фарисей» (Флп. 3, 5). И кроме св. апостола Павла многие фарисеи стали христианами: Иосиф, Никодим, Гамалиил.

Фарисеи (по-древнееврейски - перусим, по-арамейски - ферисим, что значит «иные» - отделенные, иноки) были ревнителями Божьего закона. Они «почили на Законе», т.е, непрестанно о нем думали, любили его, стремились точно исполнять его, проповедовали, истолковывали его. И смысл Господних обличении против фарисеев заключается в том, что Господь предупреждает их, что весь свой подвиг, все свои действительно добрые старания они обесценивают в Божиих глазах, обращают в ничто, и приобретают себе от Господа осуждение, а не благословение своим превозношением совершаемыми ими делами праведности, гордым самовозвеличением, и главное, осуждением ближних, яркий пример чего дает приточный фарисей, говорящий: «Благодарю Тебя, Боже, за то, что я не таков, как прочие человеки» (Лк. 18, 11).

Наоборот, мытари - это действительно грешники, нарушители основных законов Господних.

Мытари - это сборщики податей с евреев в пользу римлян. Надо помнить, что евреи, хорошо сознававшие свое исключительное положение Богоизбранничества, славились тем, что «мы - семя Авраамово, и не были рабами никому никогда» (Ин. 8, 33). А тут в результате известных исторических событий, они оказались в подчинении, в порабощении у гордого и грубого «железного» народа, язычников, римлян. И ярмо этого порабощения затягивалось все туже и туже и делалось все более и более чувствительным.

Самым ощутительным, наглядным знаком порабощения и подчинения евреев римлянам была уплата евреями своим поработителям всевозможных видов налогов - дани. Принесение дани для евреев, как и для всех древних народов было по преимуществу символом подчинения. А римляне ни мало не стесняясь с покоренным народом, грубо и решительно взыскивали с них и положенные и дополнительные налоги. Конечно, евреи платили с ненавистью и отвращением. Недаром, желая скомпрометировать Господа в глазах своего народа, книжники спрашивали Его: «Позволительно ли давать дань Кесарю?» (Мф. 22, 17). Они знали, что если Христос скажет, что давать дани Кесарю нельзя, то Его легко будет обвинить перед римлянами, а если Он скажет, что платить дань нужно, то Он будет безнадежно скомпрометирован в глазах народа.

Пока римляне правили Иудеей посредством местных царьков, в роде Ирода, Архелая, Агриппы и др., эта порабощенность Риму, и в частности необходимость платить налоги смягчалась для иудеев тем, что они непосредственно подчинялись и платили дань своим царям, а уже те подчинялись и платили Риму.

Но как раз незадолго до начала проповеди Христа Спасителя произошло изменение в системе управления Иудеей. Связанная с событием Рождества Христова всеобщая перепись была первым шагом к установлению подушного налога на всех римских подданных этой местности. В 6 или 7 гг. по Р. Х. после смещения Архелая, когда введена была персональная подать на всех жителей Палестины, иудеи ответили на это восстаниями фарисея Садока и Иуды Галилеянина (см. Деян. 5, 37), и лишь с большим трудом удалось первосвященнику Иазару успокоить тогда народ.

Взамен местных царьков, правителями Иудеи и смежных областей были назначены римские прокураторы. Для более успешного взимания налогов римлянами был тогда же введен институт мытарей, существовавший в Риме уже с давних времен. Но в то время, как в Риме и во всей Италии мытари вербовались из почтенного всаднического сословия, в Иудее римлянам приходилось набирать мытарей из моральных отверженцев, из иудеев, согласившихся перейти на службу к ним и принуждать своих собратьев к уплате дани.

Принятие такой должности было связано с глубочайшим нравственным падением. С ним связывалось не только национальное, но прежде всего религиозное предательство: чтобы стать орудием порабощения Богоизбранного народа грубыми язычниками, надо было отречься от надежды Израилевой, от его святынь, от его чаяний, тем более что римляне с душевными переживаниями своих агентов не считались: вступая на службу, мытари должны были приносить языческую клятву верности императору и совершать языческое жертвоприношение его духу (гению императора).

Конечно, не только интересы Рима соблюдали мытари, взимая налоги со своих соплеменников. Но преследуя свои корыстные цели, обогащаясь за счет своих порабощенных собратьев, они делали ярмо римского гнета еще более чувствительным, еще более непереносимо тяжелым.

Вот чем были мытари. Вот почему были они окружены обоснованными ненавистью и презрением, как предатели своего народа, предавшие не рядовую народность, но богоизбранную, Божие орудие в мире, тот народ, через который единственно могло придти человечеству возрождение и спасение.

Все сказанное относится к Закхею в сугубой степени, потому что он был не рядовым мытарем, но начальником мытарей - архителонис. Без сомнения все совершил он: принес языческую жертву и языческую клятву, безжалостно взимал налоги со своих собратьев, увеличивая их в свою пользу. И стал он, как свидетельствует Евангелие, человеком богатым.

Конечно, Закхей ясно понимал, что для него потеряны надежды Израилевы. Все провозглашенное пророками, с детства любимое, от чего радостно трепетала каждая «ведущая воскликновение» (см. Пс. 88, 16), верующая ветхозаветная душа - не для него. Он изменник, предатель, отверженный. Ему нет части в Израиле.

И вот до него доходят слухи, что Святый Израилев, провозглашенный пророками Мессия, уже явился в мир и вместе с небольшой группой учеников проходит по полям Галилеи и Иудеи, проповедуя евангелие Царствия и совершая великие чудеса. В верующих сердцах трепетно загораются радостные надежды.

Как отнесется к этому Закхей?

Для него лично пришествие Мессии - катастрофа. Власти римлян должен придти конец, и торжествующий Израиль, конечно, отомстит ему за понесенный от него ущерб, за причиненные им обиды и притеснения. Но даже если это и не так, ибо Мессия, по свидетельству пророка, «идет праведный, спасающий - кроткий» (Зах. 9, 9), то все же торжество Мессии должно принести ему - Закхею, только величайшее посрамление и лишение всего того богатства и положения, которые приобрел он страшной ценой своей измены Богу, родному народу и всем надеждам Израилевым.

Но может быть это еще и не так. Может быть, новый проповедник совсем не Мессия. Не все веруют в Него. Главные неприятели мытарей, и в частности его - Закхея, фарисеи и книжники не верят Ему. Может быть, все это - только пустая народная молва. Тогда можно продолжать спокойно жить, как доселе.

Но Закхей не хочет утверждаться в таких мыслях. Он хочет видеть Иисуса, чтобы узнать - твердо узнать: кто Он? И Закхей хочет, чтобы идущий мимо Проповедник был воистину Мессия Христос. Ему хочется сказать с пророками: «О, если бы Ты расторг небеса и сошел!» пусть это даже связано с гибельной катастрофой для него - Закхея. Есть, оказывается, в его душе такие глубины, которых он и сам в себе доселе не ощущал, есть в нем горящая, пламенная, палящая, совершенно бескорыстная любовь к «Чаянию языков», к начертанному пророками образу кроткого Мессии, который «взял на Себя наши немощи и понес наши болезни» (Ис. 53, 4). И при появлении возможности увидеть Его, Закхей не мыслит о себе.

В торжестве Мессии для него лично, для Закхея - катастрофа и гибель. Но он не думает об этом. Он хочет только хоть краем глаза увидеть Того, о Ком предвозвестили Моисей и пророки. И вот Христос проходит мимо. Он окружен толпой. Закхей не может Его увидеть, так как мал ростом. Но жажда, совершенно бескорыстная, предельно самоотверженная жажда Закхея, хоть издалека увидеть Христа, так безгранична, так непреодолима, что он - человек богатый, облеченный положением, чиновник Римской империи, среди враждебной, ненавидящей и презирающей его толпы, ни на что не обращая внимания, поглощенный только горячим желанием видеть Христа, нарушает для того все условности, все внешние приличия, и залезает на дерево, на смоковницу - сикомору, растущую при пути.

И глаза тяжкого грешника - начальника изменников и предателей, встретились с глазами Святого Израилева - Христа-Мессии - Сына Божия.

Любовь видит то, что недоступно равнодушному или враждебному взгляду. Самоотверженно любя образ Мессии, Закхей смог тотчас же узнать в проходящем Галилейском Учителе Христа Господа, а Господь, полный Божественной и человеческой любовью, увидел в этом смотрящем на Него с ветвей сикоморы Закхее те душевные глубины, которые были неведомы дотоле и самому Закхею: Господь увидел, что ни мало не затемненная какой-либо корыстностью, горящая любовь к Святому Израилеву в этом сердце изменника может его возродить и обновить.

И нравственное возрождение, спасение, обновление пришло к Закхею и ко всему его дому. Сын Человеческий воистину пришел взыскать и спасти погибшее.

Господи, Господи, и мы, как некогда Закхей, изменили Тебе и делу Твоему, лишили себя части в Израиле, предали свое упование! Но пусть, хотя бы и в посрамление нам и подобным нам, да приидет Царствие Твое, Твоя победа и Твое торжество! Да не глумятся враги Твои над наследием Твоим! Даже, если заслуженно, по грехам нашим, Твое пришествие принесет нам гибель и осуждение, гряди Господи, гряди скорее! Но дай нам, хотя издали, увидеть торжество Твоей правды, даже если мы не сможем быть его участниками. И помилуй нас, паче надежды, как помиловал некогда Закхея!

(Святой Климент Римский свидетельствует, что Закхей впоследствии стал спутником св. апостола Петра, и вместе со святым Первоверховным апостолом проповедовал в Риме, где и принял при Нероне мученическую кончину за Христа. По христиански: величайшим добром заплатил он римлянам за чуть-чуть было не совершенное ими ему величайшее зло. В гордую столицу некогда соблазнивших и поработивших его римлян, заставивших его отречься от всей святыни души своей, приходит он, освобожденный и возрожденный благодатью Человеколюбца Господа нашего, и приносит Риму не проклятие, а благовествование, отдавая за то и самую жизнь свою.)

Слово Архиепископа Никона (Рклицкаго), Вашингтонскаго и Флоридскаго (+1976г.) в неделю 32-ю по Пятидесятнице

Путь к Воскресению

«Аще кто благочестив и боголюбив, да внидет в радость Господа своего»

Эти слова св. Иоанна Златоустаго мы услышим в церкви в Пасхальную ночь и блаженны те из нас, у кого оне отзовутся в сердцах, озарив нашу душу Пасхальной радостью, преддверием веселия вечнаго.

Войти в радость Господа своего можно только через церковныя двери, через двери истинной Христовой Церкви. Он Сам сказал: «Многие поищут войти и не возмогут» (Лук. 14, 23). Св. Церковь и указывает нам путь восхождения к воскресению, предлагает нам духовную лествицу, подымаясь по которой на гору высокую, мы можем узреть Солнце правды и в лучах Его благодатнаго света опытно постигнуть тайну Царствия Божия. Эту таинственную лествицу когда-то в древности видел во сне патриарх Иаков. Своим основанием она стояла на земле, а вершиной восходила в небо. На ея вершине стоял Господь Вседержитель и ангелы Божии восходили и нисходили по ней (Быт. 28, 12). Лествица эта изображает собой Божию Матерь, через Которую снизшел на землю Господь Иисус. Но и наша св. Церковь может быть подразумеваема под этой таинственной лествицей, а ангелы Божии - наши святые подвижники, которые по этой лествице восходят в горнее Царство света и радости и зовут нас последовать за ними.

Восхождение в духовное Царство совершается через деятельное участие в жизни Церкви.

Сегодня заканчивается наш годичный богослужебный круг чтением воскреснаго евангелия о Закхее, а с будущаго воскресенья начнется время Постной триоди, по которой сначала следуют три подготовительныя воскресения к Великому посту, подводя нас к дверям покаяния.

Первое воскресение - мытаря и фарисея. Оно показывает нам, что ключ, которым открываются двери духовной жизни - смирение. Истинное понятие об этой могучей силе в нашем земном мире хранит только Христова Церковь и никто более, так как весь мир опутан сетями гордости и духовной прелести. Всякое отклонение от истинной Церкви ниспровергает у нас смирение и ввергает отклонившихся в сети гордости, обычно прикрываемой каким-то благовидным предлогом. Это легко можно проверить на истории всех ересей и расколов. «Смирение есть риза Божества» по святоотеческому выражению и одеяние истинных чад истинной Церкви.

Во второе воскресение читается притча о блудном сыне. Этим повествованием Церковь зовет нас «придти в себя». Обычно в мире мы живем вне себя, потому что все наши мирские интересы лежат вне нашей души. Св. Церковь говорит нам: - опомнись, бедный человек, приди в себя и ты увидишь свой жизненный путь, как блудный сын пришел в себя, вспомнил о своем отце и возвратился к нему с покаянием «и был принят в объятия отча».

В третье воскресение Церковь напоминает о нашей неотвратимой и неизбежной ответственности за нашу жизнь. Помни, что на Страшном суде все содержание твоей души станет ясным, как день. Ты будешь там с тем, что собрал и накопил в этой жизни. Это неизменный закон бытия, который ты можешь нарушать, но ты не в силах его отменить.

После этих трех подготовительных воскресений наступает время покаяния - весна духовной жизни. Это то время, когда моя душа легко может пробудиться от сна. «Душе моя, возстани, что спиши, конец приближается…» Ты может быть сейчас молод и здоров, полон энергии и сил, ты надеешься еще прожить многие десятки лет; допустим, что ты доживешь до ста лет. Но они промчатся как мгновение. «Все время от создания мира и до сегодняшняго дня прошло как один миг», говорит преп. Исаак Сирин. «Душе моя, возстани, что спиши…» и Церковь предлагает проснувшейся душе безпредельное море покаянных и молитвенных чувств, возвышающих, очищающих и облагораживающих душу. Эти чувства заключены в молитвословиях Постной триоди, в которой воскресные дни выделяются для особых напоминаний.

В первое воскресение Великаго поста напоминается о непобедимости Православия. Оно торжествовало и будет торжествовать над всеми заблуждениями и злой воли и помраченнаго ума. Бывали такия времена, когда Православие хранили отдельные подвижники, как, например, Максим Исповедник, во времена монофелитов, или, например, Григорий Богослов, имел во всем Царьграде только одну часовню «Анастасии», но победить Православие невозможно.

Во второе воскресение вспоминается св. Григорий Фессалонникийский, проповедник благодати Божией, обильно подаваемой чадам Церкви в дни Великаго поста.

В третье воскресение выносится верующим наш путеводитель ко спасению - крест Христов «хранитель всея вселенныя, красота Церкви, царей держава, ангелов слава и демонов язва».

В четвертое воскресение вспоминается преп. Иоанн Лествичник, указавший постепенность духовнаго восхождения через свою тридцати-ступенчатую лествицу.

В пятое воскресение вспоминается преп. Мария Египетская, давшая образец покаяния для всех времен и народов.

В шестое воскресение - Вход Господень в Иерусалим, уверяющий нас в том, что Иисус Христос открыл чадам Его Церкви вход в Царство Его вечной славы. И, наконец, в Страстную седмицу переживаются события Крестных страданий нашего Спасителя.

Если мы вместе с Церковью, и под ея богомудрым руководством, пройдем по этому пути и при этом через очистительный пост возвысим свою душу, то воистину войдем в радость Господа Своего и в день Его Светлаго Воскресению обильно насладимся Пасхальной радостью.

Но для того, чтобы сознательно вступить на этот путь и вместе с Церковью переживать великия события ея жизни, чтобы твердо пойти по этому далеко нелегкому церковному пути, нужно, чтобы в душе нашей родилось желание духовной жизни, сильная жажда ея. «Блаженни алчущие и жаждущие правды, яко тии насытятся». Такая жажда составляет природную способность души, так как она по природе своей христианка. Но грехом, пороком и злом, царствующим в этом мире, ея истинная природа искажена настолько, что часто душа бывает мертва для жизни духовной, хотя живет жизнью душевной. И вот св. Церковь в преддверии духовной весны, в преддверии времени, специально предназначеннаго и установленнаго для очищения и роста души, показывает нам, как назидательный пример для подражания, как проснулась душа у погибшаго грешника, презреннаго мытаря Закхея. Услышав об Иисусе, о Котором он раньше вероятно знал из пророческих книг и ветхозаветных обетований, он настолько возжелал увидеть Его своими глазами, что не постеснялся насмешек своих соплеменников, но поспешно побежал вперед, влез на дерево и за свою ревность удостоился принять в своем доме Того, Кого хотели видеть многие цари и пророки и не могли видеть. Лицезрение Господа Иисуса настолько просветило грешную душу Закхея, что он немедленно принес плоды покаяния: «Господи! Половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» (Лук. 19, 8). И тотчас услышал сладчайшия слова: «Ныне спасение дому сему бысть» (Лук. 19, 9), «Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее» (Лук. 19, 10).

Последуем же и мы за Закхеем: несмотря на наш малый духовный рост, всеми силами, через Церковь - это древо жизни, постараемся увидеть своими духовными глазами Христа Спасителя, тогда нам нетрудно и радостно будет пройти и все поприще Великаго поста для того, чтобы войти в радость Господа Своего и в светозарную и спасительную ночь Воскресения вкусить Пасхальнаго Агнца и насладиться веселия вечнаго.

Произнесено в Св.-Отеческой церкви в г. Нью-Иорке в воскресение 24 янв./6 фев. 1949г.

Поучение Протоиерея Леонида Колчева (+1944г.) в неделю 32-ю по Пятидесятнице

Евангелие от Луки, зач. 94 (19, 1-10).

Когда в той или другой местности появляется так называемая «знаменитость», то народ, не жалея средств, не жалея времени, с напряжением спешит посмотреть на нее. Так было и со Христом. Слух о Его великих знамениях и чудесах широкой волной разлился по всей Палестине, особенно к концу Его общественной деятельности. И стоило только Христу придти в Иерихон, при входе в который Он исцелил слепого нищаго, как сейчас-же около Него собралась громадная толпа народа. В рядах ея, как мы слышали в ныне прочитанном евангелии, был и всеми презираемый некий начальник мытарей, ио имени Закхей, человек очень богатый. Похоже на то, что в сердце его заговорила совесть, ибо богатство его было нажито путями неправыми. Может быть даже в этой толпе было не мало таких, которых он, в погоне за лихвой, не раз доводил до слез. И вот теперь Закхей, пользуясь случаем, хотел видеть Христа, только видеть. Можно думать, что не одно любопытство побуждало его к тому, не одними глазами, но и сердцем жаждал он видеть Христа, жаждал и не мог, потому что был мал ростом. Не долго думая, он, забывая свои годы, свое положение, забегает вперед по пути следования Христа и быстро, как простой уличный мальчик, взбирается на дерево. Оттуда глазам его, на ярко пестром фоне восточных одежд, ясно открылась скромная и в тоже время величественная фигура Христа, овеяннаго каким-то святым обаянием. Замер Закхей, погруженный в созерцание этой картины. Мысли, одна за другой, роем неслись в его голове… А Христос подходил все ближе и ближе и, поровнявшись с деревом, вдруг поднял голову и сказал: «Закхей, сойди скорей, ибо сегодня Мне надобно быть у тебя в доме». Кто может изобразить радость его, где взять такия слова, какия нужны краски? Неожиданность, восторг, благодарность, а главное - полный переворот в душе; все темное - греховное вдруг как-то сгорело и от прежняго осталась только низкорослость да внешность, и та преображенная. «Господи, половину имения моего я отдам нищим и, если кого чем обидел, воздам вчетверо», - сказал Закхей, встречая небеснаго Гостя у дверей своего дома. Не о роскошном приеме, не об угощении думал он, нет, он знал, что ценно в очах Божиих. Вот он, этот бриллиант чистой воды, засверкавший всеми цветами радуги; вот она, эта драгоценная жемчужина души человеческой! Не так посмотрела на это древняя слепая толпа народа. Она начала роптать, зачем Христос заходит к этому явному грешнику? Как-бы в ответ на это Христос сказал: ныне пришло спасение дому сему, ибо Сын человеческий пришел взыскать и спасти погибшее.

Есть предание, что Закхей потом принял христианство и был первым епископом церкви Кесарии Палестинской.

А что, братие, если-бы я вас спросил: хотите вы видеть Христа? О, да, конечно, раздалось-бы со всех сторон, но… это невозможно. Да так-ли? Правда, телесными очами мы не можем видеть Христа, хотя-бы потому, что мы недостойны, ибо едва-ли кто из нас решился-бы на то, что сделал Закхей. Но мы можем придти ко Христу Богу нашему чрез разсматривание видимой природы. В самом деле, взгляните на голубую даль небес, откуда сияет всеоживляющее солнце, на эту луну, которая светит ночью, на эти безчисленныя звезды, мерцающия на недоступной для ума человеческаго высоте, - воистину «небеса поведают славу Божию, творение-же руку Его возвещает твердь» (Пс. 18, 1). Опустись на землю, взгляни на это дивное царство растительное, на эти целесообразныя смены явлений, наконец, на царя вселенной - человека. Кто же, вместе с псалмопевцем, не воскликнет: «дивна дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси» (Пс. 103, 24). Ясно, что действие не может быть без причины, творение - без Творца, законы - без законодателя. Потому-то Слово Божие и говорит: «вся Тем быша, без Него ничтоже бысть, еже бысть» (Иоан. 1, 3). Но может быть великая книга природы тебе не понятна, углубись в Божественное Откровение, в чтение святой Библии - книги, не знающей ошибок, и ты ясно увидишь Христа Бога нашего. «Аз есмь свет миру», - говорит Христос, - «ходяй по Мне, не имать ходити во тьме, но имать свет животный» (Иоан. 8, 12), ибо Он «просвещает всякаго человека, грядущаго в мир» (Иоан. 1, 9). Но может быть ты скажешь, что у тебя нет Библии, или наоборот, читая, нашел много невразумительнаго, ходи чаще в церковь и здесь в молитвословиях, песнопениях и священнодействиях символически выясняется вся земная жизнь Христа, а во святых таинствах ты получишь новую духовную жизнь и, открывая двери сердца твоего, около которых стоит и стучит Сам Христос (Апокал. 3, 20), ты примешь Его в дом тела твоего. Таким образом не один только раз, как Закхей, а ежедневно, ежечасно ты можешь быть со Христом, «Се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века», сказал Господь (Матф. 28, 20). Да, наконец, Он сейчас здесь - вонмем: «иде же бо еста два или трие во имя Мое», - говорит Христос, - «ту есмь посреде их» (Матф. 18, 20).

Итак, христианин, умились сердцем и воскликни: Господи, хочу видеть Тебя, хочу быть с Тобой, хотя я и недостоин. Хочешь? Недостоин? Успокойся, именно, ради таких Он и приходил. И как только воззовешь, сейчас-же тебе будет ответ: ныне пришло тебе спасение, ибо Сын человеческий пришел взыскать и спасти погибшее. Аминь.

Слово Священномученика Иоанна Восторгова (+1918г.) в неделю 32-ю по Пятидесятнице

Нравственность и экономика

Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее (Лук. XIX, 10).

И ныне мы слышим и видим заботы, и усиленныя заботы, по крайней мере на словах, о спасении погибших и погибающих.

Если прислушаться к современным разговорам и разсуждениям в печати, в обществе, в так называемых политических партиях и вообще в среде большинства людей, будь то лица частныя, или государственные деятели, - то выносишь ясное и непререкаемое впечатление: все упования счастья и спасения народов возлагаются теперь на их богатство, общее материальное обезпечение и на так-называемое экономическое соотношение сил. Не одни последователи крайних учений, как, например, социалисты и коммунисты, стоят на этой точке зрения. Не одни даже люди прогрессивнаго направления исповедуют материалистически-животный взгляд на основу человеческаго благосостояния. У них такой взгляд проводится только резче и определеннее, прямее и последовательнее, - настолько прямолинейно и безпощадно, что, по их мнению, следует только отнять все у имущих классов народа, все поделить поровну, принудительно отобрать землю и имущество, сделать общим достоянием дома, фабрики, заводы, продукты земли и проч. - и счастье, довольство людей обезпечено. Но и те благоразумные общественные и государственные деятели, и те писатели, которые признают ценность и необходимость духовно-нравственных основ для человечества, - и они, когда заходит речь о подробностях устроения и упорядочения жизни государственной, подчиняясь безсознательно общему, со стороны навеянному и глубоко вкоренившемуся современному мировоззрению, незаметно переходят на ту же материалистическую точку зрения. Оттого нередко можно слышать от людей, по своей деятельности и воззрениям согласных с правилами святой веры, такия разсуждения, например, что «все зависит от желудка», что «первое благо - экономическое благосостояние», «задача наша - обезпечить людям хлеб и кров и все необходимое для жизни», - подразумевается, конечно, жизни материальной. Оттого и в высших государственных учреждениях на наших глазах месяцами и годами занимаются, спорят до безконечности, дробятся на партии, волнуются и горячатся, главньм образом, если не исключительно, только по вопросам распределения денег и материальных средств народа и государства.

Иным воззрением, иным духом веет от евангельских наставлений и сказаний. Сегодня в евангельском чтении мы видим Закхея, старейшину сборщиков податей, человека весьма богатаго. Он сам, по собственному побуждению, идет навстречу Иисусу Христу и, чтобы видеть Его, залезает на придорожное дерево, он рискует при этом показаться смешным в глазах народа, подвергнуться преследованиям и издевательствам толпы, наконец, не боится унизиться на виду у всех, выходя с такою жаждою увидеть Учителя, не признаннаго властными и почетными руководителями народа.

Итак, пред Иисусом Христом - богач, глава сборщиков податей, мало того, - это человек, и по его собственному признанию, и по роду своих занятий мытаря, при условиях тогдашняго времени, человек грешный, неправедно наживший свое богатство. Невольно приходит на мысль: что, по мнению современных нам новомодных учителей жизни, что сказал бы Закхею и что сделал бы в этом случае Иисус Христос? Уже многие такие учители, увлекающиеся современным новым идолом социализма, не раз объявляли, что Иисус Христос был социалистом и учил социализму. Следовательно, Он обратившемуся Закхею должен был указать одно: все раздай всем поровну и себе возьми такую же часть, какая достанется и другим… И один ли Иисус Христос представляется в очах современных лжесловесников только общественным реформатором и учителем новой хозяйственной и экономической системы? Нынешний день, 27-го января, воскресный праздник совпадает с памятью святителя Иоанна Златоуста. Тысячу пятьсот лет чтила его святая Церковь, верные услаждаются его творениями, давшими «неизглаголанную ясность Божественному Слову» (см. канон святому), т.-е. учению Священнаго Писания, и никогда никто не находил в его златословесных поучениях проповеди социализма. Но вот ныне даже в книгах мнимо-богословских и под покровом богословских школ проповедуется такая безстыдная и сознательная ложь…

Но возвратимся к Закхею. Что же повелел ему сделать Спаситель? Он только одно имел в виду: ласковым словом привета и любви, посещением дома всеми признаннаго грешника довести Закхея до сознания греховности, возбудить в нем желание исправиться и загладить грех и вместе с тем внушить надежду и уверенность, что Бог примет покаяние грешника. И видим: под влиянием посещения Господа в душе грешника произошел полный переворот: стал Закхей пред Господом и сказал: «се пол имения, Господи, дам нищим, и если кого чем обидел, возвращу вчетверо». Что же Спаситель? Поучать стал о вреде и греховности всякаго богатства? Разрешал вопрос: можно ли собирать подать и сколько с кого брать? Стал разсчитывать, достаточно ли дать половину имения и вчетверо за обиду и убытки, меньше нужно или больше? Нет и нет. Спаситель сказал только одно: «Ныне спасение дому сему бысть»… «Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшаго». Слышите ли? Не беднаго и не богатаго пришел Он спасти, а погибшаго нравственно. Он и средства спасения предлагает именно нравственныя. Не говорит: отдай Мне твое богатство, а говорит: дай Мне твое сердце.

Ибо неразумно, в самом деле, смешно и наивно думать, что с разделением поровну всех имений и вообще с разрешением всех имущественных и экономических отношений сразу воцарится счастье среди людей, прекратятся всякия их страдания и кончится необходимостъ нравственнаго развития. В тысяче тысяч случаев проявятся и тогда человеческия любовь и злоба, высота духовная и низость. В тысяче тысяч случаев люди могут отравлять жизнь друг другу, или ей помогать во благое. В тысяче тысяч случаев, при равенстве имуществ и при полном материальном довольстве, проявятся и зависть, и несправедливость, и преследование, и гнев, и недоброжелательство. И не богатство было худо в Закхее, а неправедные пути его приобретения, жестокость и себялюбие в пользовании им. Так и Златоуст поучает богача: «Ты богат? Не осуждаю тебя. Но ты жесток? Порицаю тебя». И не самый сбор податей был преступен в Закхее. Потому мытари считались грешниками, что они вымогали подати в свою пользу, брали гораздо более, чем было положено; содержа на откупе подать целых городов и селений, они увеличивали ее тем, что давали в долг, сами отсрочивали взносы, и потом брали вдвое и втрое, разоряя народ. Значит, не самый сбор податей, а злоупотребление им было греховно. Иоанн Креститель сборщикам податей говорил только одно: «ничего не требуйте более определеннаго вам» (Лук. III, 13). Да и Сам Спаситель повелел апостолу Петру внести за Себя и за Петра статир в подать на храм (Матф. XVII, 27). И апостолы учили (Рим. ХIII, 6, 7) христиан безпрекословно отдавать подати и всем - должное.

Христос Спаситель не приносил на землю какого-либо новаго научнаго учения, какой-либо новой общественной, государственной, хозяйственной или экономической системы. Он говорил векам, и о том, что вечно, вечное же не стареет, оно всегда ново. А вечно в человеке не тело, а дух, не насыщение благами материальными, гибнущими и умирающими, а вечными сокровищами души; вечно в человеке стремление к Богу и к нравственному уподоблению Богу в добродетели и святости. Такого стремления в человеке ничем не уничтожишь, оно сродно его духу и необходимо ему, как питание и дыхание сродно и необходимо телу. И чем выше и сильнее такое стремление, тем ближе человек к тому, чем должен быть человек, тем больше он внесет счастья, мира, покоя и порядка в жизнь общечеловеческую. Такое-то стремление к Богу и желание ввести Бога в душу и нас с вами в эти минуты привело сюда в храм. Если это есть, - все прочее придет, как пришло у Закхея. Господь вошел в его дом, а он в душу свою сам ввел Его своим святым порывом, и вот он уже изъявляет желание служить ближним и своим имением. Если же этого ничего нет, то не только уравнение имуществ и разрешение экономическаго вопроса, но и самыя благия на вид стремления и желания принесут людям только гибель, вражду, кровь, убийства. Разве не видим очевидных тому доказательств у последователей современных модных учений без Христа и вне Христа? Их громкия слова о братстве, равенстве и свободе на деле приносят только рабство, унижение и величайшия насилия. В далекой от нас, но христианской стране на-днях зверски убит на улице король и его наследник и ранен другой сын короля. Кто гнусные убийцы? Убийцы были люди, проповедующие громко свободу и любовь, родные братья по убеждениям и действиям нашим социалистам, революционерам и проповедникам народной свободы. На словах же все они против смертных казней преступников и против всякаго принуждения со стороны власти и государства. Вот что значит быть без Христа и стоять не на нравственной почве, не на нравственном учении, а на мирском, экономическом. «По плодам их узнаете их. Не снимают с терновника винограду. Берегитесь же лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Матф. VII, 15-16).

Спасти погибшее и погибающее может только развитие и совершенствование нравственное, в духе веры Христовой, а не экономическое, в духе современных проповедников насилия и материализма! Аминь.

Неделя 36-я по Пятидесятнице. Прощеное воскресенье

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Из «земли чуждей» мы сейчас идем в страну славы, на встречу с Живым Богом, как дети Его Царства. И этот храм сейчас являет нам образно картину нашего положения: мы стоим в полумраке, и видим Святая Святых Бога, Его собственное место, алтарь, залитый светом Славы. Мы знаем, что Христос принес свет в мир, что Он – Свет, а мы – дети Света. И вот теперь мы устремляемся из тьмы в полумрак и из полумрака – в блистающую славу нетварного Божественного Света.

Во всяком путешествии, когда мы только что покинули привычное место, мы еще полны привычных чувств, воспоминаний, впечатлений; а потом они постепенно бледнеют, пока в нас не останется ничего, кроме устремления к цели нашего пути.

Вот почему на первой неделе Поста читается покаянный канон Андрея Критского; в последний раз мы задумываемся о себе; в последний раз мы отрясаем пыль со своих ног; в последний раз мы вспоминаем о неправде прежних лет.

И прежде чем приступить к Торжеству Православия, когда мы вспоминаем, что Бог победил, что Он пришел и принес правду в мир, принес жизнь, и жизнь с избытком (Ин. 10, 10), принес и радость, и любовь, мы в последний раз обращаемся на самих себя и к другим, чтобы испросить друг у друга прощения: освободи меня от уз, которые сплетены моим недостоинством и которые сковывают меня; от уз, которые сплетены из греховных дел и греховного небрежения, из того, что мы сделали другим, и того, чего не сделали, а что могло принести столько радости, столько надежды, и явить, что мы достойны Божией веры в нас...

Поэтому в течение наступающей недели оглянемся на себя в последний раз, взглянем друг на друга и помиримся. Мир, примирение не означают, что проблем не стало; Христос пришел в мир, чтобы примирить его с Собою, и в Себе – с Богом; и мы знаем, какой ценой это Ему обошлось: беспомощным, уязвимым, беззащитным Он отдал нам Себя, говоря: делайте со Мной, что захотите; и когда вы совершите последнее зло, – узрите, что Моя любовь не поколебалась; она была и радостью, она была и пронзающей болью, но это всегда только любовь...

Это пример, которому мы можем, которому мы должны следовать, если хотим быть Христовыми. Прощение наступает в момент, когда мы говорим друг другу: я знаю, как ты хрупок, как глубоко ты ранишь меня, и потому, что я ранен, потому, что я жертва – иногда виновная, а иногда и безвинная – я могу повернуться к Богу и из глубины боли и страдания, стыда, а подчас и отчаяния я могу сказать Господу: Господи, прости! Он не знает, что он делает! Если бы только он знал, как ранят его слова, если бы только он знал, сколько разрушения он вносит в мою жизнь, он не сделал бы этого. Но он слеп, он не созрел, он хрупок; и принимаю его, я понесу его или ее, как добрый пастырь несет погибшую овцу; потому что все мы – погибшая овца Христова стада. Или же я понесу его, ее, их, как Христос нес крест: до смерти включительно, до любви распятой, когда нам дана вся власть простить, потому что мы согласились простить все, что бы нам ни сделали.

И вот вступим в Пост, как идут из густой тьмы в рассеивающийся сумрак, и из сумрака в свет, с радостью и светом в сердце, отрясая прах с ног, сбрасывая все путы, держащие нас в плену: в плену у жадности, в плену у зависти, страха, ненависти, ревности, в плену взаимного непонимания, сосредоточенности на себе – потому что мы живем в плену у самих себя, тогда как мы призваны Богом быть свободными.

И тогда мы увидим, что шаг за шагом мы движемся как бы через большое море, прочь от берегов мглы и сумрака к Божественному свету. На пути мы встретим распятие; и в конце пути придет день, – и мы будем предстоять перед Божественной любовью в ее трагическом совершенстве, прежде чем она настигнет нас неизреченной славой и радостью. Сначала – Страсти, сначала – Крест; а потом чудо Воскресения. Мы должны войти и в то, и в другое; войти в Страсти Христовы вместе с Ним, и вместе с Ним войти в великий покой и блистающий свет Воскресения.

Себе я прошу у вас прощения за все, что я должен был сделать и не сделал, за то, как я нескладно делаю вещи, и за многие, многие вещи, которые следует сделать и которые остаются несделанными.

Но давайте поддерживать друг друга на этом пути взаимным прощением, любовью, и помнить, что на трудном пути, в момент кризиса очень часто нам протягивает руку человек, от которого мы не ожидали ничего доброго, которого мы считали чужим или даже врагом: бывает, он вдруг увидит нашу нужду и отзовется на нее. Давайте, поэтому, раскроем свои сердца и глаза, и будем готовы увидеть и отозваться.

Подойдем теперь сначала к иконе Христа, нашего Бога и нашего Спасителя, Который дорогой ценой заплатил за власть простить; обратимся к Матери Божией, Которая отдала Своего Единородного Сына за наше спасение; если Она простит – кто нам откажет в прощении? А затем обратимся друг ко другу. А пока мы ходим, будем слышать уже не покаянное пение, но как бы настигающую нас еще издалека песнь Воскресения, которая станет громче на полпути, когда придет время поклонения Кресту, а потом заполнит этот храм – и весь мир! – в ночь, когда воскрес Христос, одержав победу. Аминь.

В НЕДЕЛЮ 4-Ю ПО ПЯТИДЕСЯТНИЦЕ.

ОБ ИСЦЕЛЕНИИ СЛУГИ РИМСКОГО СОТНИКА.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Возлюбленные во Христе братия и сестры, сегодня нам было предложено дивное евангельское благовествование о чудесном исцелении Господом нашим Иисусом Христом слуги римского сотника. Капернаумский сотник, слугу которого исцелил Иисус Христос, — личность очень светлая и добрая и во многом может послужить нам примером для спасительного подражания. Язычником был сей человек, но обнаружил пред Господом такую веру, что удивился Христос: подобной веры, как засвидетельствовал Сам Спаситель, Он не нашел и в Израиле. Ничему не удивляется Господь, - говорит святитель Иоанн Златоуст, - ничьей мудрости, ни уму, ни красоте этого мира, ни дивным событиям, которые происходят в истории. Он удивляется только вере и ее только ищет.

В чем же именно обнаружил капернаумский сотник особенную веру, которая удивила Христа Спасителя и которой нам можно поучиться у него?

Прежде всего, в прошении сотника об исцелении его слуги выразилась сердечная и твердая вера во всемогущество Иисуса Христа: «Скажи только слово, — говорил он Спасителю, — и выздоровеет слуга мой; ибо я и подвластный человек, но, имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает» (Мф. 8:8-9). «А Ты, — как бы так рассуждал сотник, — Ты Повелитель всего мира, распоряжающийся силами его и дарами Божиими. Ты — Всемогущий Чудотворец, по одному слову Твоему исполнится все, чего Ты только ни захочешь».

Эта-то твердая вера во всемогущество Иисуса Христа и была столь угодна и приятна Спасителю, и такой-то веры прежде всего требовал Он от всех, обращавшихся к Нему с теми или иными нуждами, с теми или другими просьбами: «Веруете ли, что Я могу это сделать? По вере вашей да будет вам» (Мф. 9:28-29).

И от нас, братия и сестры, если мы желаем, чтобы наши прошения на земле были услышаны Богом, требуется прежде всего сердечное, живое и твердое убеждение в том, что Бог — везде, все видит, все знает, что Он премудр, всесилен и всемогущ, что Он, кроме того, благ, милосерд и любвеобилен, — по всему этому Он и может, и восхощет исполнить наши прошения, к Нему обращаемые. Господу угодно и приятно, когда мы воздаем Ему славу, исповедуя Его величие, а нашей твердой верой мы и являем пред Ним это исповедание.

Слово Божие неложно говорит нам: «Если кто (имея твердую веру) скажет горе сей: поднимись и ввергнись в море, и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, — будет ему, что ни скажет» (Мк. 11:23). А «сомневающийся, — говорит нам святой апостол Иаков, — да не думает получить что-нибудь от Господа» (Иак. 1:6-7). «Кто поколеблется, не благоволит к тому душа Моя» (Евр. 10:38), — говорит Бог. Поучимся же у сотника живой, твердой вере, без колебания, сомнения и двоедушия.

Далее, в прошении сотника обнаружилась вера смиренная — вера человека, проникнутого глубоким сознанием своего недостоинства. Иисус Христос хотел лично прийти к больному слуге сотника, тот же, отвечая, сказал: «Господи! я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой, но скажи только слово, и выздоровеет слуга мой» (Мф. 8:8). Видите, какое смирение, какое сознание своего ничтожества пред Всемогущим Спасителем выказал сотник! Действительно, сердечная, твердая, истинная вера необходимо бывает соединена со смирением. Там, где исповедуется всемогущество и величие Божие, в то же самое время очевидно исповедуется и ничтожество человека пред этим величием и всемогуществом.

И нам, дорогие братия и сестры, когда обращаемся мы с каким-либо прошением к Богу, следует иметь смиренное сознание своего недостоинства, своего бессилия и немощи, своего ничтожества и окаянства, а не думать о себе, что мы что-нибудь значим пред Богом, чем-нибудь заслуживаем Его милость к себе. Все подобные гордые помышления нужно отгонять от себя, ибо именно они-то и бывают причиной того, что Бог не исполняет наших прошений. «Бог, — пишет святой апостол Петр, — гордым противится, а смиренным дает благодать» (1 Пет. 5:5). «И на кого воззрю, — говорит Господь, — токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих» (Ис. 66:2).

Наконец, в прошении сотника обнаружилась вера, соединенная с любовью к ближнему. Из любви-то, из сострадания к ближнему — и не родному, а чужому, слуге своему, — сотник и заботится, и беспокоится, и так смиряется пред Спасителем: «Господи! слуга мой лежит дома в расслаблении и жестоко страдает» (Мф. 8:6), — взывает к Спасителю смиренный, чувствительный к страданиям ближних сотник. За то на его любовь и отозвалась скоро Божественная Любовь и сейчас же выразила готовность исполнить прошение веры.

А у нас часто, братия, бывает так, что, обращаясь с прошениями к Богу, мы в то же время имеем и носим в себе вражду и злобу к ближнему своему. Бывает и так, что люди (хотя, может, и немногие) обращаются к Богу с прошением, чтобы Он наказал их недругов какими-либо бедствиями и несчастьями. И как же мы хотим, чтобы Господь услышал такие наши просьбы и исполнил их, когда Он говорит: «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мф. 6:14-15)?

Бывает же, что хотя и нет в нашем сердце вражды и злобы по отношению к ближнему, однако царят у нас в душе во время молитвы нашей холодность и равнодушие к нуждам ближних и не оказываем мы им милости, хотя и могли бы ее оказать. С какими же мыслями и духом обратимся мы тогда к Господу с прошениями о своих нуждах? Полагаясь лишь на одну веру свою? Но ведь только «вера, действующая любовью» (Гал. 5:6), имеет цену в очах Божиих. А о немилостивых сказано, что «суд без милости не сотворшему милости» (Иак. 2:13).

Итак, дорогие братия и сестры, будем обращаться к Богу со своими прошениями с верою живою, сердечною и несомненною, растворенною и проникнутою любовью к ближним, и тогда Господь услышит наши прошения и исполнит их, ибо Он Сам сказал: «Ищите прежде Царства Божия и правды Его, и это все, то есть необходимое для временной жизни вашей, приложится вам» (Мф. 6:33). И многие из тех, кто во внешнем мире — кто стремился к свету, и кому открывалась вера — будут сынами Царствия Небесного. Когда во внешнем мире наступит беспросветная тьма, когда исчезнет в нем любовь, тогда и придет кончина мира. От нас зависит - от нашего сострадания, участия в жизни страждущих людей - насколько еще продлится время на земле, и скольким еще людям будет дарована возможность для покаяния и обращения ко Господу.

Проповедь отредактирована

Архимандрит Кирилл (Павлов)

Протоиерей Александр(Шаргунов)